Стариками, дедами или батьками в казацком кругу называли бывших войсковых старшин, прославленных ватагов, опытных, покрытых славой и шрамами воинов-ветеранов. Как батьки-отцы среди домочадцев в многочисленных селянских семействах, так и казацкие батьки-старики среди сечевиков пользовались непререкаемым авторитетом. Они были «столбами» многочисленного и разношерстного казацкого войска, своеобразными «носителями» всех его неписаных законов и обычаев.
«Стар да умен – два угодья в нем», – говорили в народе. Молодой казак на битву, а старый на думу. Их недаром называли «знатными радцами» (от слова «рада» – собрание. – Примеч. ред.). Старики, как правило, участвовали в разработке ответственных боевых операций, маршрутов дальних походов, присутствовали на войсковых радах, где на виду у всего войска находились рядом со старшиной. Старый волк знает толк, старый ворон не каркнет мимо. Строгий окрик старика усмирял самые буйные головы, тихое и короткое заключительное слово авторитетного батьки часто значило больше, чем даже длинная речь кошевого. А уже про повседневные «обиходные» советы и говорить не приходится. От стариков была немалая польза и в сечевом хозяйстве. Они не сидели без работы – и она не искала их. Сколько батька, столько и рады, сколько деда, столько у казаков и хлеба. Старики заботились о сохранности продуктовых запасов, следили за соблюдением традиций, участвовали в справедливом распределении военной добычи, постоянно что-то подправляли и подбивали в куренях, занимались пчеловодством, ремонтом лодок, починкой рыбацких снастей. Нередко седоусые казаки возглавляли рыболовецкие бригады, которые по весне снаряжались куренями в плавни для добычи рыбного пропитания. «Хорош был наш дед: каждый день рыбка на обед», – добрым словом вспоминали сечевики старого ватага-рыбаря.
Людей старят годы и тяжелые невзгоды. Был когда-то орех, да свелся на смех, был конь, да изъездился, был казак, да отказаковал свое. Однако за плечами седых казаков приключений было больше, чем у зажиточного хозяина – в погребе. Много полезного и поучительного можно было услышать даже от стариков, что уже грели кости на печах. Для молодых казачков они были и добрыми советчиками, и отцами-утешителями, и хранителями увлекательных сказок, чудесных историй, занимательных небылиц. «А сколько же вам лет?» – спрашивал юный слуга-джура у старого казака. Тот усмехался: «Как же мне знать, который мне год? Как родился, то без памяти был, как рос, то ума не имел, а как уже до ума дошел, тогда бы и посчитать – да много лет утекло». Так веселили, подбадривали сечевиков немощные телом, но сильные духом старики – дед как скажет и прикажет, то и молодой не справится.
Старики были на особом положении в Сечи. Их даже «за давние казацкие службы» по старости и убожеству освобождали от податей (имеются в виду старики, переходившие из товарищества в сидни, на хутора-зимовники. – Примеч. ред.). Нередко старые упрямые