Когда скамейка показалась в пятидесятый раз, Алина резко остановилась, стараясь не рухнуть лицом в грязь. Дышать было практически невозможно, ноги и спина нещадно ныли, волосы превратились в липкие, влажные патлы, макияж, который она нанесла на лицо утром, растекся, образовав на щеках два черных круга, на фоне которых лихорадочно горели серые глаза. Она уже не злилась, на это просто не было сил. Ей хотелось только одного: поскорее оказаться в теплом салоне «гелендвагена», как следует отогреться и расслабиться.
К ней не спеша подошел Максим, в одной руке у него до сих пор находился пресловутый свисток, в другой он держал секундомер.
– Могло быть и лучше, но для первого раза сойдет, – прокомментировал он геройский забег подруги.
– Я… никогда… столько… не… бегала, – еле переводя дыхание, выдавила Алина, – может… пойдем… уже?
– Куда? – Максим выглядел озадаченным.
– Домой!
По расплывшейся на лице парня улыбке, Алина поняла, что ее мучения не окончены. Оставалось надеяться, что они переберутся в более теплое и сухое место и приступят к очередному мозговому штурму. Не верилось, что еще вчера она жаловалась на Хадижу, заставлявшую ее зубрить символы и имена. По сравнению с пыткой, которую ей приготовил Макс, урок арабки был прямо-таки развлечением.
– Тебя ждут пятьсот отжиманий, – сообщил учитель и указал рукой на землю под ногами. Не в силах поверить, что он говорит серьезно, Алина переводила взгляд с неаппетитного вида грязи на Максима и обратно до тех пор, пока не убедилась, что это не идиотская шутка, порожденная отвратительным чувством юмора.
– Здесь грязь! – возмутилась она.
– А ты думаешь, в замках темных всегда тепло и сухо? – поинтересовался Макс. – Не все устраивают на своей территории вечную весну, многие предпочитают осень или зиму. Пятьсот, – напомнил он и вернулся на скамейку.
Как можно сделать столько отжиманий, особенно после умопомрачительной пробежки, Алина искренне не представляла. На физкультуре у нее один раз вышло выполнить десять, и то тренер вместе со всеми студентами аплодировал ей минут пять. Конечно, с новыми способностями она, вероятно, сможет отжаться двадцать раз, но не пятьсот!
Проклиная про себя тот день, когда она решилась подписаться под измывательством, которое гордо звалось «бессмертная жизнь воителя», Алина опустилась в грязевую кашу и, переборов отвращение, оперлась на руки. Одежда тут же по чистоте сравнялась с землей, холодный душ поливал сверху, дышать по-прежнему было тяжело. Кинув уничтожающий взгляд в сторону Максима, Алина выругалась, на этот раз по-английски, поскольку казавшийся неисчерпаемым запас ее русскоязычных ругательств подошел к концу, и принялась за дело. Все оказалось не так страшно, как представлялось на первый взгляд. Если не считать неприятных ощущений от не самой комфортной обстановки, особых проблем отжимания ей не доставили. Сил, даруемых знаком, могло хватить на значительно