– Какой пустоте?
Тётя Вера, прежде чем что-то ответить, немного подумала.
– Это пока сложно для тебя… Но ты потом всё поймёшь. Может, даже на собственном примере.
«Интересно, – подумала Надя, – неужели я когда-нибудь смогу быть богатой? Ну, допустим, даже не такой, как мистер Домби, но всё равно…»
Они прошли почти с полкилометра, когда тётя Вера остановилась.
– Ну вот и наш Клондайк!
Надя не знала, что такое Клондайк, но, чтобы не выдавать своего невежества, переспрашивать не стала. Она заметила, что метрах в пяти от русла ручья была уже выкопана достаточно глубокая ямка, слегка заполненная водой, видимо от пробивающегося снизу родникового ключа.
– Здесь замечательная белая глина, – объяснила тётя Вера. – Почти волшебная! Думаю, ценность её ненамного меньше золота. Обычно, чтобы довести глину до состояния, когда с нею можно работать, приходится выдерживать до года. А этой достаточно полежать около месяца. Это ли не подлинное чудо?
Она с верхом наполнила ведро этой чудесной глиной, и они вернулись к баньке. Позади строения стояло большое деревянное насухо протёртое корыто, куда тётя Вера и выгрузила массу. Туда же она опрокинула пару вёдер заранее приготовленной чистейшей, без малейшей мусоринки, родниковой воды.
– Теперь нам придётся серьёзно потрудиться, – тётя Вера вооружилась чуть удлинённой, суженной на конце деревянной лопаточкой. – Это самая, пожалуй, тяжёлая и неувлекательная часть работы: создать условия, чтобы глина, пока томится, могла как следует продышаться, пропитаться энергией. – Тётя Вера энергично заработала лопаткой, перемешивая содержимое корыта. – Запомни, эта глина давным-давно уснула. Так давно, что нам даже невозможно себе представить. Миллионы лет! А теперь мы должны её пробудить. Это почти как если бы у меня в руках была сейчас живая вода. Так постепенно из полумёртвой, ко всему безучастной, инертной, едва одушевлённой массы возникает то, что уже само способно рожать…
Тётя Вера, ни на миг не прекращая кругообразные движения рукой, продолжала перемешивать, потом толочь, мять, взбивать всё более уступчивую и поддающуюся её усилиям глину. Труд, по всей видимости, действительно был не самый лёгкий: на лице женщины выступил пот, ей то и дело приходилось промокать его заранее приготовленным полотенцем. В то же время она не переставала поучать стоящую рядом Надю:
– Но это совсем как в жизни… Мы все живём почти как во сне, просто не замечаем. И надо здорово над собой поработать, чтобы очнуться…
Когда она наконец прервала работу, то взяла в горсть комочек глины, помяла его и передала Наде:
– Потрогай.