Одним прекрасным утром, вышеупомянутая техничка, которую Алексей про себя называл Техногенной катастрофой, увидела в окне странную картину – как кто-то из проезжающей машины выкидывает мешок с мусором, причем не из багажника, а с переднего сидения, и прямо в главную лужу на территории школы. А баба Вера только что навела порядок – выудила из луж банки, фантики и тетрадные листки. От такой неслыханной дерзости, она на секунду онемела, но потом издала самый душераздирающий из коллекции своих криков. Алексей Юрьевич в этот момент выходил из учительской, дожевывая бутерброд, но от неожиданности споткнулся и подавился. Математичка Оксана Викторовна бросилась ему на помощь и принялась стучать по спине. Из учительской также показалась невозмутимая Мария Станиславовна. Не произнося ни слова, она отправилась выяснять причину крика. Филолог с математичкой переглянулись и последовали за ней, причем Алеша продолжал кашлять.
Картина, которая предстала перед глазами троицы учителей, была гораздо более необычная, чем та, что увидела уборщица. Теперь баба Вера была главным действующим лицом. Она шваброй дралась с мешком мусора, который валялся в луже. Мешок, судя по всему, ей сопротивлялся и тоже издавал какие-то звуки. Мария Станиславовна ускорила шаг и встала перед бабой Верой с таким выражением лица, что та сразу почувствовала на себе ее взгляд, что-то промычала, пожала плечами и быстро удалилась. В этот момент Оксана Викторовна озвучила то, о чем Алеша только что подумал.
– Кажется, это какой-то алкаш.
Они подошли ближе. В луже действительно валялся человек. Точнее, судя по всему, это был человек. Он напоминал оживший комок грязи. Лица было практически не разобрать. Мария Станиславовна наклонилась и попыталась поднять его за ворот куртки. Точнее, ворот какой-то бывшей одежды. Алеша поспешил ей на помощь и схватил его за то, что напоминало руку.
– Вы что делаете? – удивилась математичка.
В этот момент к ним подошел Антон Валерьевич.
– Сходи, участкового вызови, – обратился он к жене.
Она, было, направилась, но Мария Станиславовна ее остановила:
– Мы сами разберемся.
Завуч всмотрелся в грязное лицо.
– Я что-то не узнаю его, хотя, когда алкаши насвинячатся, то становятся очень похожи друг на друга. Ты что, его узнала? – ухмыльнулся он,