Профессор сказал, что бывшая жена, должно быть, отправилась в Америку:
– Я навещал семейный особняк, он пустует… – Кардозо замялся, – если возможно, я бы хотел туда переехать. Он рядом с парком… – Макс усмехнулся: «Парка Кардозо больше нет. И никогда не будет».
Оберштурмбанфюрер удивился:
– Конечно, переезжайте. Это ваша собственность, профессор, вы имеете полное право… – прощаясь, он опять не подал руки еврею. Макс хотел посмотреть на мадемуазель Элизу и приучить ее к себе:
– Буду навещать Амстердам, – решил он, – обедать у них. Когда Кардозо и детей депортируют, ей некуда больше будет пойти… – фон Рабе вспомнил драку с Виллемом, в Барселоне:
– Святой отец обрадуется, узнав, что его сестра вышла за меня замуж… – Макс озорно улыбнулся.
Визит в Гент оказался успешным. Створки он не нашел, местная полиция подозревала, что вор ее уничтожил, однако Макс увез из архивов связку документов, подробно разбирающих символику алтаря. Он отправил в Берлин, отцу, несколько хороших натюрмортов семнадцатого века, из коллекции местного промышленника, еврея:
– Если фюрер хочет искать инструменты мученичества Иисуса, или Святой Грааль, – лениво думал Макс, – это его право. Хода войны это не изменит. Да и что менять? Англия к зиме будет разгромлена, придет очередь России… – Макс предпочитал мистической шелухе, как он думал о подобных вещах, разработки 1103 и группы Вернера фон Брауна:
– Конструкция 1103 сможет за шесть часов достичь Нью-Йорка, с ракетами на борту, или с бомбой… – Макс даже поежился, от восхищения.
У него имелась карта шахт в Саксонии и Австрии, где должны были размещаться шедевры для музея фюрера, в Линце:
– И запасное место… – думал Макс, – последний плацдарм, так сказать. Но мы туда не отправимся, это для надежности… – он отломил кусочек пряного кекса, с гвоздикой и анисом:
– Загляни на склад, – предложил он брату, – коллеги тебя познакомят со списком реквизированных вещей. Кружева для Эммы мы взяли, но здесь много колониальных диковин, серебра, лака… – Генрих отер губы салфеткой: «А что случится с голландскими территориями в Азии?»
– Отдадим их японским союзникам, – отозвался Макс, – мир будет поделен на две сферы влияния. Мы владеем западом, а японцы, востоком. Я бы с тобой сходил, но я сегодня обедаю, у еврея… – Генрих курил, глядя на спокойный, утренний канал Амстель:
– Я бы не смог, Макс… – младший брат поморщился, – пришлось бы преодолевать брезгливость. Ты говорил о временном решении, для евреев, а что… – серые глаза