– Эми!
Голос Мэтта был чистым грехом. Не предупреждением, а утверждением, и ее ладони против воли легли на его грудь.
Он запустил руку в волосы Эми, потянул, запрокидывая ее голову.
– Ты совсем проснулась?
– Да. А что?
– Хочу убедиться, – объяснил Мэтт, подмяв Эми под себя.
Глава 5
Все остальное – просто еда.
Но шоколад – это шоколад
Мэтт честно пытался сдержать вожделение, но ничего не вышло. Когда он оказался на Эми сверху, ее зубы вновь впились в пухлую нижнюю губку. Дыхание стало прерывистым, в ямке между ключицами забился пульс. Взгляд потемнел – по той же причине, которая переворачивала его внутренности.
Она хотела его.
И это справедливо, потому что он хотел ее вот уже много месяцев. С тех пор как увидел в закусочной, за работой. Тяжелой работой. Она бегала с подносами – эта жесткая, кем-то безжалостно раненная прекрасная женщина с улыбкой, за которую можно было отдать все. Улыбкой, которая почему-то не отражалась в ее удивительных глазах.
А вот сейчас она выглядела куда нежнее. Длинные спутанные пряди липли к лицу, падали на лоб. Макияж смазан. В эту ночь она сводила его с ума, она и бесконечные ноги, сплетенные с его ногами. Мэтт всегда был ценителем женских попок, но Эми, похоже, расширила горизонты его предпочтений.
На Эми все еще был его свитер, теперь пахнувший ею. Он хотел задрать этот свитер и покусывать каждый дюйм ее кожи. А потом целовать. И лизать…
Все эротические возможности теснились в его мозгу, и он опустил голову, так что их губы оказались друг от друга на расстоянии дюйма. Он давал ей время осознать, что случится между ними сейчас.
Она подняла на него глаза и выдохнула, почти не слыша себя:
– Да…
Он поцеловал ее, и тихий стон, слетевший с ее губ, загорелся в нем ярким пламенем. Она выставила вперед руки, словно пытаясь удержать его. Но разве ей это удастся? Черт, нет, конечно! Много месяцев он мечтал попробовать, какова она на вкус. Будет ли реальность так же хороша, как мечты?
Оказалось – да!
Вкус был божественным.
И казался еще слаще, потому что ее изумительное тело было придавлено его тяжестью – ситуация, взрывавшая мозг.
Поэтому поцелуй стал еще исступленнее.
Она снова издала этот звук. Полустон-полувздох, а ее сердце заколотилось, или это было его сердце? Потому что впервые за все это время она впустила его в свою жизнь. И не просто впустила, а растаяла, полностью отдавшись на его волю. Прижавшись к нему теплым телом. Бормоча его имя. Прильнув еще теснее.
А он уже был глубоко, хотя в мозгу ревели сигнальные сирены. Но все заглушали предвкушение счастья обладать ею и эротический трепет. Поэтому Мэтт продолжал брать все, что давала Эми, желая больше, больше, больше… Желая ее всю, выдыхавшую его имя, хрупкую, извивавшуюся под ним. Он уже потянулся к краю свитера, но замер, услышав какой-то звук… хруст сосновых игл. Кто-то был у палатки. Кто-то ходил вокруг.
Мэтт поднял