Прокладывая себе путь между столиков, Фредрик встретился взглядом с Ветре.
– Я комиссар полиции Бейер. Мы общались по телефону…
Политик из Христианской народной партии сдержанно улыбнулась.
– Господа, к сожалению, я должна откланяться. Бейер, это Стейн Брённер, военный историк, – представила она своих собеседников, и едва заметная улыбка тронула ее тонкие губы. – А это Кольбейн Име Мунсен. Господин Мунсен – один из наших героев Второй мировой войны.
Ветеран уставился на Фредрика ясными темными глазами.
– Бейер… – пробормотал он.
Они пожали друг другу руки. Затем старик достал из нагрудного кармана складной гребень с костяной ручкой, на которой вычурным шрифтом было выгравировано: «КИМ». Трясущимися руками он пригладил выбившиеся на затылке волоски.
Андреас ждал их в соседнем зале. Вдоль стен висели нарисованные от руки карты и портреты офицеров с мрачными лицами.
Кари Лисе Ветре решила опустить формальности.
– Я огорчена тем, что все заняло так много времени. Прошло уже больше месяца с тех пор, как я к вам обратилась.
Во взгляде Андреаса после этой фразы промелькнула тревога.
– Ваша дочь ведь взрослая женщина, – начал он. – И тем более у нас нет оснований полагать, что это как-то связано с криминалом. Так что, возможно, она просто не хочет общаться…
Андреас посмотрел на нее поверх очков и продолжил:
– …со своими родителями?
Ветре глубоко вздохнула собираясь что-то сказать, но Фредрик опередил ее.
– Мой коллега хочет сказать, что нам пришлось обратиться в несколько инстанций, чтобы соблюсти служебную тайну и прочие вещи.
Он тут же продолжил:
– И мы, и служба защиты детей обеспокоены ситуацией, сложившейся с вашим внуком. Его, кажется, зовут Уильям?
– Уильям Давид Ветре Андерсен, – подтвердила Ветре. – Ему скоро исполнится четыре.
– Верно. Ну, у службы защиты детей уже были проблемы с общиной, в которой состоит ваша дочь. Поэтому мы и начали расследование, исходя из того, что, возможно, мы имеем дело с исчезновением.
– Хорошо, – сказала Ветре, окинув Андреаса проницательным взглядом.
Они сели.
Глава