– Он не сможет защитить меня от гнева демонов… Я выживаю, как могу, Буллфер. Вы боретесь за власть: сегодня один Хозяин, завтра другой. Сегодня ты, завтра Хул, послезавтра, может быть, снова ты. А нам приходится подстраиваться под каждого… Две-три недели… Прости, Хозяин, но я не верю тебе. Ты пришел ко мне, потому что тебе больше некуда идти. Ты надеешься на что-то. На чудо?
Буллфер положил ладонь ей па голову и заглянул в обращенные к нему печальные глаза.
– На чудо, – сказал он хрипло.
Леди медленно покачала головой:
– Не бывает таких чудес. Конечно, ты можешь остаться здесь, ты можешь забрать все, что у меня есть. Но тебе не победить Хул.
– Мне нужно время! Только время! – Его пальцы сжали белокурую волну прически, разрывая когтями алмазную сетку. – Еще два десятка дней, и я получу силу, какую ты себе даже представить не можешь.
– Может быть, я не знаю твоих планов.
– Обещай мне, что Хул не узнает, где я. Ты не скажешь ей, что дала мне убежище.
Виктория опустила глаза:
– Она догадывается, что ты остался жив, и она ищет тебя… а когда найдет… Один раз ты уже проиграл.
– Второй раз не проиграю.
– Если Хул узнает, что я прятала тебя, она разрушит мой замок, убьет меня и моих людей.
– Я сам могу убить тебя, – спокойно сказал Буллфер. Виктория печально улыбнулась:
– Как дешево вы цените человеческую жизнь. Что ж, убей, если это доставит тебе удовольствие.
Булф взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
– Помоги мне, и я сделаю тебя королевой.
На ресницах Виктории заблестели слезы, она прерывисто вздохнула и прошептала:
– Простите, Хозяин.
Буллфер шумно задышал, пальцы его сжались в кулак, я невольно втянул голову в плечи, чувствуя, что еще немного и он сорвется. Виктория закрыла глаза, губы ее задрожали, но она не склонила головы, даже не пытаясь заслониться от ожидаемого удара. И Буллфер опустил кулак не на белокурую головку «предательницы», он треснул по хрупкой вазе, стоящей на столике рядом. Мелкие осколки со звоном посыпались на пол. Виктория не пошевелилась. Зато дверь в спальню распахнулась, и в нее стремительно вошел парень лет двадцати, светловолосый, светлоглазый, в темно-зеленой охотничьей куртке и высоких сапогах. Конечно, за пределами комнаты ничего не было слышно, поэтому он продолжал что-то легкомысленно насвистывать, помахивая левой рукой, ладонь которой была забинтована. Этот легкомысленный свист оборвался, едва парень увидел Хозяина.
– Буллфер! – сказал он, как будто не удивившись, и опустил взгляд на Викторию.
– Ричард! – воскликнула та, вскочила и бросилась к вошедшему, словно могла найти в объятиях брата защиту от гнева демона.
– Хозяин просит у нас убежища на две недели, – прошептала она.
Машинально проводя забинтованной ладонью по золотым кудрям сестры, Ричард вежливо улыбнулся Буллферу, хотя глаза его стали тревожными и настороженными.
– Мы будем рады, если вы станете нашим гостем, – сказал