Первоначально нефть использовали преимущественно для получения керосина, который служил топливом для домашних и уличных ламп. Поэтому в конце XIX века наибольший доход приносила не добыча сырой нефти, а ее доставка (сначала с помощью гужевого транспорта, а затем по железной дороге) на нефтеперегонные заводы и дальнейшая переработка в керосин. Именно этим и занялся в 1863 году Джон Рокфеллер, к 23-летнему возрасту успевший сколотить состояние на посреднических сделках. Он вложил $4 тыс. в нефтеперерабатывающий завод в Кливленде, потом вместе с партнерами построил еще один и быстро стал заметным игроком на рынке нефтепродуктов, где тогда работали тысячи мелких фирм. Успех обеспечивали развитие профильной инфраструктуры (контроль над каналами доставки сырья, собственное производство сопутствующего ассортимента, например серной кислоты, бочек, клея, собственные же склады для хранения продуктов нефтепереработки и т. п.), а также внедрение технологических новинок. С помощью последних удавалось выгонять из сырой нефти больше керосина, нежели получали конкуренты, а кроме того, наладить успешную торговлю продуктами переработки: смазочными маслами, парафином, вазелином и воском.
Как следствие, Рокфеллер бил соперников и ценой, и качеством – и весьма успешно выдавливал их с рынка. К 1870 году, когда он основал компанию Standard Oil, завод в Кливленде стал крупнейшим в стране. В то же время компания занимала всего 4 % рынка, на котором работали 250 независимых производителей. Однако спустя четыре года ее доля выросла до 25 %, а к 1880 году – до 80-85 % (при этом число компаний-конкурентов сократилось до 80). К концу века монополист Рокфеллер владел танкерами, трубопроводами, многочисленными заводами и активно скупал сошедших с дистанции конкурентов, которые не могли или не хотели вкладываться в новые технологии, нефтехранилища и нефтепроводы (в отличие от Standard Oil), добился скидок у владельцев железных дорог, а кроме того, всячески сокращал производственные затраты. В результате за период с 1870-го по 1885 год цена на керосин упала с 26 до 8 центов за галлон.
В первые десятилетия ХХ века ситуация на рынке нефтепродуктов резко изменилась. Во-первых, лопнул его керосиновый сегмент: устаревшее осветительное топливо было окончательно вытеснено газом и электричеством. Зато образовался новый – бензиновый (до того бензин считался малопривлекательным отходом процесса переработки и продавался по 2 цента за галлон). Произошло это в связи с начавшимся автомобильным бумом: в 1900 году в США было 8 тыс. зарегистрированных автомобилей, а к 1912-му – уже 902 тыс. Над «керосиновой империей» Рокфеллера нависли тучи...
Еще в конце позапрошлого века угроза исходила из трех источников. Первым были американские конкуренты, с которыми, как уже было сказано, компания успешно разобралась. Вторым – зарубежные, в основном российские: к 1900 году, передав богатейшие бакинские месторождения концерну Нобеля, построив первый в мире танкер «Зороастр» и наладив железнодорожное сообщение с Западной Европой, Россия обогнала США по нефтедобыче (208 тыс. баррелей в день против 170 тыс. американских). И наконец, в 1890 году произошло роковое для детища Рокфеллера событие: был принят первый антимонопольный закон (закон Шермана). 15 мая 1911 года Верховный суд США признал правомерным решение о принудительном расчленении Standard Oil, к тому времени контролировавшей лишь 65 % рынка, на несколько самостоятельных компаний: Standard Oil of New Jersey (с 1972 года – Exxon), Standard Oil of New York (трансформировавшуюся в Mobil Oil), Standard Oil of California (с 1984 года – Chevron) и др.
Была ли целью агрессивной ценовой политики Standard Oil монополизация рынка и была ли компания, основанная Рокфеллером, строго говоря, монополией (в статье, опубликованной в 1958 году известным экономистом Джоном Макги, это ставится под вопрос) – спорят и по сей день. Но что сделано – то сделано. В начале ХХ века американская общественность была шокирована публикациями Иды Тарбелл, разоблачавшими деятельность Standard Oil, и рукоплескала решению Верховного суда, приструнившего акул-монополистов. С тех пор право журналистов собирать и публиковать компромат на власть имущих – неважно, в политике или бизнесе, – в этой стране сомнению не подвергалось.
Грабли для навоза
По определению бывшего заместителя редактора газеты Newsday Роберта Грина, «журналистское расследование содержит три основных элемента: журналист копает там, где до него не копал никто; тема достаточно важна для читателя или телезрителя; есть силы, заинтересованные в сокрытии затронутых в расследовании фактов от общественности».
Сегодня в Америке этот жанр – один из надежных путей к славе и обогащению. В случае успеха автор расследования зарабатывает себе громкое имя, неизбежно выходят телевизионные ток-шоу, книги-бестселлеры – все эти дивиденды обычно превышают риски, связанные с возможными и часто весьма серьезными действиями против настырных журналистов, сующих нос куда не следует. Простым американцам нравится наблюдать, как выводят на чистую воду богатых и облеченных