– Послушай, мне прекрасно известно, что большую часть утра ты гоняла трех мальчишек, разнимала ссоры и готовила завтрак.
– Такая уж у меня жизнь, – согласилась Клэр.
– Тогда как тебе удается даже не вспотеть?
– У меня талант.
Клэр и Эйвери ступили на тротуар и нырнули под строительные леса.
– Я всегда любила это здание, – призналась Клэр. – Иногда смотрю из офиса и представляю, каким оно было раньше.
– А мне жутко хочется посмотреть, каким оно будет. Если Монтгомери справятся, детка, наш бизнес – и твой, и мой – рванет вверх. Впрочем, это коснется и всех остальных лавочек города.
– Скрести пальцы, чтобы так и случилось. Дела у нас идут неплохо, но если бы приезжим было где остановиться прямо в городе… – Клэр присвистнула. – Я бы могла чаще приглашать писателей, устраивать интересные мероприятия. А у тебя перед кассой толпилась бы целая очередь.
Подруги помедлили на заднем дворе, осмотрели неровную площадку, доски и груды щебня.
– Интересно, что тут будет? – начала Эйвери. – Судя по террасам, нечто восхитительное. Слухи ходят самые разные: от большой парковки до богатого сада.
– А я слыхала про фонтан и плавательный бассейн.
– Давай узнаем из первоисточника.
Внутри, в окружении шума и стука инструментов, Эйвери бросила взгляд на Клэр.
– Уровень тестостерона только что подскочил на пятьсот единиц.
– И это не предел, – улыбнулась та. – Надо же, сохранили арки. – Она подошла ближе, рассматривая широкие изогнутые проемы впереди и слева. – Я волновалась, захотят ли их оставить. Арки – единственное, что запомнилось мне с тех пор, как здесь была антикварная лавка. Мама иногда заходила сюда и брала меня с собой.
Клэр встала под центральной аркой и заметила грубо сколоченную, временную лестницу наверх.
– Никогда не была на втором этаже. А ты?
– Один раз залезла тайком, еще в школе. – Эйвери оглядела ступеньки. – С Трэвисом Макдоналдом, одеялом и бутылкой сидра. Поцелуйчики, все такое…
– Ну ты даешь!
– Отец убил бы меня, если бы узнал, да и сейчас убьет, так что – тс-с-с. В любом случае у нас все очень быстро закончилось. До обжиманий дело не дошло – кавалер перетрусил. Двери и половые доски заскрипели, я хотела пойти посмотреть, но Трэвис заныл, как последняя тряпка. Да, так и не добрался до моей груди. – Эйвери засмеялась и поставила ногу на ступеньку. – И запаха жимолости он тоже не почувствовал или просто не признался.
– Запаха жимолости?
– Угу. Сильного, прямо головокружительного, как будто носом утыкаешься в куст. Думаю, с этой стройкой тому, кто бродил здесь по ночам – ну, ты понимаешь, – пришлось перебраться в другое место.
– Ты веришь в привидения?
– Еще как верю. Говорят, моя пра-пра-пра-прабабка до сих