На самом деле 28 марта 1928 г. ЦИК СССР не ставил своей конечной задачей именно «создание Еврейской автономной области», как не ставил он этого и при провозглашении ЕАО в 1934 г. Речь шла лишь об очередном шаге по закреплению за евреями данной территории. В кулуарах же Центрального бюро евсекций при ЦК ВКП(б) с самого начала поговаривали об автономной республике. А через три недели после провозглашения ЕАО, 28 мая 1934 г., «всесоюзный староста» Михаил Калинин заявил на встрече с еврейскими рабочими Москвы и представителями еврейской прессы, что преобразование области в республику – это вопрос времени: нужно лишь подождать, пока в «Бире-Биджане» будут сконцентрированы сто тысяч евреев. Калинин подчеркнул, что правительство видит в Бире-Биджане национальное еврейское государство, являющееся основой для еврейской нации[29].
Таким виделся «Бире-Биджан» современникам – как «еврейское национальное государство» по своей сути, тогда как «район», «область» и даже так и не созданная «республика» – лишь его внешние и, при всей их важности, формальные характеристики (определение Татарии как Советской Автономной Социалистической Республики не меняет ее сути как татарского национального государственного образования). То есть, в принципе, неважно, как определяется это государственное образование, важно лишь, насколько оно в самом деле автономно и национально. Евреи, поселившиеся в «Биробиджане», должны были во всех отношениях стать счастливыми хозяевами этой земли.
Надежду именно на это выражает широко распространенная до сегодняшнего дня в «Бире-Биджане» цитата из Э. Казакевича: «Земля, на которой я счастлив», где «земля» – это «Бире-Биджан», а «я» – собирательный образ именно еврея, причем слово «земля» объединяет как минимум два семантических поля – во-первых, кампанию по «землеустройству