Калеб стоял в коридоре, поворачивал голову, ловил тихий гул вентиляторов и шелест листвы, долетавшие из оранжереи. Рефлекс Охотника: перед тем, как что-то сделать, прислушаться и оглядеться. Палуба «Б» просматривалась из конца в конец, и видел он только стены, двери кают и световые панели на потолке. Свет был приглушенным; по бортовому времени наступила ночь.
– Ночь, – тихо произнес он. – Ночью люди спят. Однако доктору Десмонду сон не нужен и охранять его не требуется… Забавно!
Забавно и не совсем понятно, думал Калеб, шагая к проходу, соединявшему палубы. По одну его сторону находились гравилифты, грузовой и предназначенный для экипажа, по другую – ведущий в рубку люк. Он был приоткрыт, и в отблесках экранов и горевших на пульте огней виднелись пилотский ложемент и торчавшая над спинкой голова капитана.
– Доброй ночи, – промолвил Калеб, остановившись перед люком.
Кресло развернулось. Ковальский с хмурым видом уставился на него.
– Страдаешь бессонницей, Охотник? Или с похмелья маешься?
– Нет, мешок ищу.
– Зачем?
– Для трупа.
Капитан мигнул.
– А что, у нас уже есть труп?
– Будет, – пообещал Калеб. – Где Охотник, там и покойник.
– Это вдохновляет. Но трупы мы не храним в мешках. Имеется саркофаг для почетного захоронения в пространстве.
– А если без почестей?
– Тогда в утилизатор. На удобрение.
Они глядели друг на друга и ухмылялись. Кажется, разговор забавлял обоих.
– Я тут доктора навестил, по делу, – произнес Калеб. – Покои у него просторные, не чета моим.
– Каждой мышке – своя норка. В соответствии со статусом.
– Это я понимаю. Но мне казалось, что все жилые отсеки должны быть одинаковы.
– Можно и так, и этак. Допускаются перемены.
– Наш Людвиг – трансформер?
– Вроде того, но только в части внутренней среды. – Капитан развернул кресло и бросил через плечо: – Приятно было побеседовать, Охотник. Не найдешь мешок, обращайся. Я подскажу, где искать.
Кивнув, Калеб отправился на палубу «А». Здесь было пять дверей с очень широкими проемами – вероятно, для транспортировки громоздкого оборудования. У дальней стены маячила пара андроидов с растопыренными манипуляторами. Грузчики, подумал Калеб и произнес:
– Мне нужен доктор Десмонд. Где он, Людвиг?
Одна из дверей отъехала в сторону.
– Сюда, Калеб. Второй лабораторный отсек.
Помещение было просторным. Большую его часть занимала изогнутая подковой труба метрового диаметра, одним концом уходившая в стену. У другого висели в воздухе панели с мигающими огоньками, кожух был раскрыт, и здесь копался Десмонд, что-то настраивал или проверял, касаясь жезлом-пробником разноцветных ячеек. Для столь крупного и на первый взгляд неповоротливого человека он делал