«Однажды Екатерина увидела видение: ее божественный Жених, обнимая, привлекал ее к Себе, но потом взял из ее груди сердце, чтобы дать ей другое сердце, более похожее на Его собственное» (с.12).
Однажды сказали, что она умерла. «Она сама говорила впоследствии, что ее сердце было растерзано силой божественной любви и что она прошла через смерть, «узрев райские врата». Но «вернись, дитя Мое, – сказал мне Господь, тебе нужно вернуться… Я приведу тебя к князьям и властителям Церкви». «И смиренная девушка начала рассылать по всему свету свои послания, длинные письма, которые она диктовала с поразительной быстротой, часто по три или по четыре одновременно и по разным поводам, не сбиваясь и опережая секретарей» (с.12).
«В письмах Екатерины бросается в глаза прежде всего частое и настойчивое повторение слов: «Я хочу» (с. 12). «Некоторые говорят, что решительные слова «я хочу» она в состоянии экстаза обращала даже к Христу» (с. 13).
Из переписки с папой Григорием ХI, которого она убеждала вернуться из Авиньона в Рим: «Говорю вам от имени Христа… Я говорю вам, отче, в Иисусе Христе… Ответьте на зов Святого Духа, к вам обращенный» (с. 13).
Правителю Милана она пишет «о папе, которому она доверена («Даже если бы он был дьяволом во плоти, я не должна возносить главу против него»)» (с. 13).
«А к королю Франции обращается со словами: «Творите волю Божью и мою» (с. 14).
Не менее показательны «откровения», также возведенной папой Павлом VI в «Учители Церкви» Терезы Авильской (XVI в.). Перед смертью она восклицает: «О, Бог мой, Супруг мой, наконец-то я Тебя увижу!» Этот в высшей степени странный возглас не случаен. Он – закономерное следствие всего «духовного» подвига Терезы, существо которого открывается в следующем печальном факте.
Она настолько увлеклась «откровениями», что не увидела дьявольского обмана даже в таком безобразном видении, как следующее:
После многочисленных своих явлений «христос» говорит Терезе: «С этого дня ты будешь супругой Моей… Я отныне не только Творец твой, Бог, но и Супруг»[14]. «Господи, или страдать с Тобой, или умереть за Тебя!» – молится Тереза и падает, – пишет Д. Мережковский, – в изнеможении под этими ласками…» (дальше не могу цитировать). Не приходится поэтому удивляться, когда Тереза признается: «Душу зовет Возлюбленный таким пронзительным свистом, что нельзя этого не услышать. Этот зов действует на душу так, что она изнемогает от желания». Не случайно известный американский психолог Вильям Джеймс, оценивая ее мистический опыт, писал, что «ее представления о религии сводились, если можно так выразиться, к бесконечному любовному флирту между поклонником и его божеством»[15].
Валаамский старец схиигумен Иоанн дает такую оценку ее духовному состоянию: «Страстный вместо обожения будет мечтатель, подобно католической Терезе»[16].
Еще одной иллюстрацией святости в католицизме является