Познавший космос. Герман Филатов

никогда не был выдающимся человеком. Он жил обычной жизнью, как и миллионы других людей на Земле, но когда папа брал инструменты в руки и начинал обрабатывать очередные куски дерева, он превращался в волшебника. Глаза его смотрели словно куда-то вдаль, прорывая неосязаемую материю настоящего, и он переставал быть самим собой. Точнее не так. Все было как раз наоборот. Занимаясь этим делом, он сбрасывал с себя все и становился собой, истинным и настоящим, таким, какой он есть, без всех тех защитных слоев и масок, приобретенных с опытом и помогающих ему жить в мире.

      Какое-то время он и меня пытался научить делать что-то подобное, но спустя несколько уроков стало понятно, что для подобного занятия руки у меня не созданы, потому я больше наблюдал за процессом. Но однажды отец подарил и мне маленькую искру, хоть он и не понимал, что делает это.

      На улице смеркалось и мы ужинали. Все было как обычно. Родители беседовали о чем-то непримечательном, обсуждая предстоящие рабочие будни и подобное, а я уткнулся в тарелку и ковырял вилкой политую соусом вермишель. Так продолжалось до самой темноты.

      Когда же я расправился со своей порцией и был свободен, то оставил родителей и отправился в гостиную. Устроившись рядом с телевизором, посмотрел имеющиеся диски с мультфильмами, выбрал один из них, вставил его в DVD проигрыватель и провел на диване чуть больше часа, когда ко мне подошел папа и предложил выйти на улицу, посидеть и подышать чистым воздухом. Мне этого не очень хотелось, но предложение было из рода тех, от каких нельзя отказаться, поэтому пришлось поставить кино на паузу и последовать за ним.

      Пройдя мимо кухни, мы оба кинули короткие взгляды на мать, убиравшую в это время со стола, и вышли наружу.

      Погода была просто прекрасная, на небе ни облачка, дул легкий ветер, приносивший вместе с собой запахи леса и шум листвы. Мы спустились по нескольким невысоким ступеням и уселись на самой нижней.

      Сложив руки на колени, я молчал, смотрел впереди себя и скучал, думая о том, когда же отец меня отпустит и позволит вернуться к телевизору. Но этого не происходило, и спустя полминуты папа прервал тишину и начал задавать мне банальные вопросы, которые обычно задают своим детям родители: как начало учебного года, завел ли я новых друзей, поменялись ли учителя, и прочее, почти всегда так или иначе связанное со школой.