Африка. История и историки. Коллектив авторов

одно проявление «христианской любви» европейцев к «черным братьям» – проблема рабочей силы. Черные, считают европейцы, должны осознавать, что «Провидение предначертало им в своей стране работать на белых». Аборигенов насильно сгоняют в «трудовые поселения, где они, подобно древним израильтянам, должны трудиться на своих хозяев». Живущие в шахтерских поселках африканцы «теряют связь с обычаями предков», с «Матерью-Землей». Взамен «многих прекрасных достоинств, воспитываемых земледельческим трудом», они получают «прелести» европейской цивилизации – торгующие спиртным лавки и увеселительные заведения[90]. Иронизируя по поводу евроцентристских рассуждений о бремени белого человека, Кейсли Хейфорд писал о тройном бремени черного человека: «бремени соблазна пить джин, соблазна посещать публичные дома и терпеть глумливое лицемерие соблазнителя»[91].

      Кейсли Хейфорд называл насаждаемую европейцами цивилизацию «бедствием, настоящей раковой опухолью, которая медленно, но неотвратимо пожирает жизненно важные органы чернокожих людей». Он сравнивал колониализм с титанической и повседневной «разрушительной работой, которая ведется средь бела дня, но, выражаясь метафорически, скрытно, под покровом ночи». Европеец, «могучий титан», не убивает жертву одним ударом. Это было бы «слишком грубо». Он действует более изощренно: «Держа бутылку джина в одной руке и Библию в другой, европеец провозглашает свое моральное превосходство над африканцем. В глубине души европеец сознает, что при существующих условиях африканец не может достигнуть его уровня, но использует это как предлог для того, чтобы разделять африканские племена, устанавливая границы между колониями, отчуждать у африканцев землю, присваивать их товары, разрушать устои их государственного устройства и традиционных институтов»[92].

      Кейсли Хейфорд намеренно игнорировал созидательные, цивилизаторские аспекты колониализма. Он сознательно сводил его роль к тотальной деструкции, чтобы убедительнее прозвучали его призывы заменить «провальную» и «недальновидную» колониальную политику на «здоровую имперскую политику»: «Теперь, раз уж британцы оказались среди нас, целью просвещенного правительства должно стать обеспечение здорового национального развития тех, кем оно правит. Надо сохранять, а не разрушать народные институты. Поскольку в прошлом действия властей были больше направлены на дезинтеграцию, нежели на сохранение, у нас есть право заявить им: “Вы дезорганизовали наши институты, вы должны помочь воссоздать их. Вы украсили свои дома предметами роскоши благодаря эксплуатации Золотого Берега, вы должны помочь нам восстановить наши дома. Вы сделали здесь королевские состояния, вы должны помочь нам спокойно жить в своих виноградниках и под своими смоковницами”. Пришло время, когда власти на Даунинг-стрит должны в основном ограничиться функциями внешнего управления, оставив внутреннее самоуправлению народу, который будет развивать