В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда. Коллектив авторов

привлекать внимание исследователей, показало, что связь неформальности с экономическим ростом является еще более сложной и неоднозначной, чем это могло казаться вначале. Если говорить не о различиях в уровнях неформальной занятости между более и менее развитыми странами, а об их динамике внутри отдельных стран, то ситуация оказывается достаточно парадоксальной. В течение последних десятилетий в большинстве из них деформализация занятости либо нарастала либо, как минимум, не сокращалась [OECD, 2009; Andrews et al., 2011; Scheider, 2012]. Более того, в некоторых регионах она пережила настоящий бум – как это наглядно видно на примере бывших социалистических стран. Примечательно, что даже после окончания переходного кризиса в большинстве из них не отмечалось признаков устойчивого сжатия неформальной занятости, а в некоторых (включая Россию) она продолжала расти.

      Итак, вопреки первоначальным предсказаниям о неизбежном отмирании, неформальная занятость не только росла во всем мире, но и появлялась в новых обличиях и в неожиданных местах. Сегодня уже невозможно отрицать, что она представляет собой не краткосрочный, а долгосрочный экономический феномен и является устойчивой характеристикой современного глобального капитализма [Chen, 2006].

      Осознание того факта, что внушительная по объему неформальная занятость продолжает существовать даже в развитых и постсоциалистических экономиках (демонстрируя во многих случаях отчетливый повышательный тренд), привело к переключению исследовательских интересов с поиска специфических на поиск универсальных механизмов, способствующих ее поддержанию и распространению в современном мире.

      Можно указать на несколько таких механизмов, действующих как на стороне спроса, так и на стороне предложения на рынке труда. Во-первых, если раньше главным общемировым структурным трендом был сдвиг от первичного сектора экономики к вторичному (от сельского хозяйства к промышленности), то сейчас – от вторичного к третичному (от промышленности к услугам). Но для небольших предприятий в сфере торговли, общественного питания, туризма, деловых и личных услуг стимулы для ухода в «неформальность» намного сильнее, а возможности для этого, как правило, намного больше, чем для крупных промышленных предприятий, для которых он затруднен хотя бы в силу их размеров. Во-вторых, долгосрочный тренд к постепенному старению населения рождает повышенный спрос на домашних работников для ухода за престарелыми, а домашние работники – это группа с едва ли не самой высокой предрасположенностью к неформальной занятости. В-третьих, в последние десятилетия резко возросла экономическая активность женщин, произошел их массированный выход на рынок труда. Заинтересованность женщин в совмещении работы на рынке с выполнением семейных обязательств формирует спрос с их стороны на различные виды гибких и нестандартных рабочих мест, которые часто оказываются неформальными. В-четвертых, повышение экономического благосостояния общества