Девяткин ненадолго задумался.
А потом стал говорить какие-то банальные фразы, как будто заранее заготовил их. Что парень был молодец, хорошо занимался, упорствовал. Да, порой баламутил, но в секции его любили, относились с уважением, считались с его мнением. Осокин невольно поморщился от этих слов.
– Лидер по своей натуре, – добавил Девяткин. – На него другие смотрели, равнялись и старались догнать его.
Сидоров к Девяткину пришел в десятилетнем возрасте. За два года дошел до первого взрослого разряда. Через год уже поднимал штангу по кандидатскому нормативу. А в четырнадцать лет получил звание мастера спорта России.
– Парень талантливый был, понимаете, – продолжал Девятки. – Он себя штанге отдавал больше, чем кому-либо еще. В школе проблемы были… оценки часто получал плохие. Но это нормальное явление. Тут либо выбираешь учебу, либо спорт.
– Парень выбрал спорт, – сделал очевидный вывод Осокин.
– Естественно, – оживился тренер. – Да и многих ли вы четырнадцати летних подростков видели, чтобы выполняли норматив мастера спорта? Обычно, при регулярных занятиях мастерский норматив поднимают к шестнадцати-семнадцати годам, – видя замешательство Осокина, пояснил Девяткин. – Парень был уникумом. Родители у парня тоже понимающие, что немаловажно в спорте. Спокойно относились к его занятиям штангой. Даже поощряли эти занятия. Квартиру парню купили поближе к залу, чтобы тот не мотался на тренировки и обратно.
Осокин удивился. Парень ведь действительно был уникален, если родители его полностью поддерживали и пошли на такие жертвы с квартирой. Или они так сильно любили свое чадо, что не хотели никак его расстраивать?
– А нынешний его уровень? – вместо этого спросил Осокин.
– Нынешний – претендент на победу в юношеских олимпийских играх, – ответил Девяткин. – У него и задатки есть на установления мировых рекордов.
Осокин удивился. Он думал, что Олимпиада проводится только среди взрослого населения.
– Да и не каждый взрослый мужик может поднять над головой двести двадцать пять кило, не говоря уже о парне девятнадцати лет, – с гордостью закончил тренер.
– Это точно, – согласился Осокин. – В крови у парня обнаружили большую дозу кодеина. Есть, что сказать?
Девяткин напрягся, а потом как-то осунулся, плечи обмякли. Он словно постарел на несколько лет разом. И значок заслуженного тренера усилил это впечатление.
В кабинет зашел Гашаков с ордером в руках.
– Я в спорткомплекс, – сказал он. – Со мной? – спросил у Осокина.
– Езжай один, я тут, – Данил кивнул на Девяткина.
– Лишь бы не работать, – пробубнил Гашаков и вышел.
Осокин проводил капитана косым взглядом. «Надо бы еще раз провести разъяснительную беседу, а то человек совсем не понимает».
В кабинете повисла тишина.
– Эксперт