Мы молча покурили, выкинули окурки в стакан из-под водки и направились к выходу. Я попросила Олега подождать меня и забежала в туалет. Закрыв за собой дверь, я прижалась к ней спиной и глубоко вздохнула. Сердце выскакивало – я слишком возбудилась. Посмотрела на себя в зеркало: лицо раскраснелось, волосы взъерошились, помада размазалась. Я открыла кран, взяла расческу и стала приводить себя в порядок. Спустя пять минут я выглядела почти идеально и была готова.
Мы спустились вниз, где нас уже ожидало такси. Олег открыл мне дверь, и я села на заднее сидение, а он обошел машину и устроился рядом. Молча взял меня за руку, и мы двинулись в путь. Олег почти всю дорогу гладил мою руку, и мы молчали, но никакого напряжения не ощущалось. Я смотрела в окно и поражалась, насколько же красивый и современный город Москва. Олег разговаривал по телефону: то с одним сослуживцем, то еще с кем-то. Ему постоянно кто-то названивал. Когда мы подъехали к красивому белому особняку с колоннами, Олег отключил телефон и, почему-то не расплатившись, вышел и открыл мне дверь. Я ощущала себя просто принцессой Дианой или королевой Елизаветой – Олег стал таким обходительным! Я медленно вышла и огляделась. Особняк находился в окружении сосен, и на его территории даже было два больших пруда с подсветкой. «Бунинские пруды» – красовалась аккуратная вывеска на фасаде.
– А почему «бунинские»? – спросила я Олега.
– Потому что Бунин в 1923 году купил этот особняк и, когда из Парижа приезжал в Москву, жил здесь. В 30-х годах он его продал какому-то богатому армянину, после чего этот особняк переходил от поколения к поколению. В этом месте сосредоточена целая история. Теперь хозяин этого заведения Карен Мартиросян, который создал новый концепт ресторана, но сохранил историю. Сама сейчас все увидишь. Пойдем, – улыбнулся Олег и кивнул в сторону входа.
Мы поднялись по лестнице и оказались в фойе с гардеробной. К нам сразу подошел служащий и уточнил, будем ли мы снимать верхнюю одежду. Мне нечего было снимать, а Олег отдал ему свою куртку. Мигом прибежала девушка на высоких каблуках, одетая так, будто она не в ресторане работает, а моделью для какого-нибудь модного журнала. Нас проводили в зал и усадили за столик у окна. Ресторанный зал больше напоминал гостиную 20-х годов с ее убранством: картины в широких рамах, белый рояль, библиотека, тяжелые шторы на окнах, столы, застеленные белоснежными скатертями, на которых стояли свечи в роскошных подсвечниках. Салфетки были свернуты и вставлены в кольцо под цвет подсвечника. Нам стали сервировать стол и выкладывать приборы. На каждого приходились: одна большая тарелка, тарелочка поменьше, супница, три вилки, два ножа, ложка, три бокала и рюмка. Нам зажгли свечу и подали меню в развернутом виде – сначала мне, потом Олегу. Меню было в кожаном переплете, тяжелое и очень