Горбач покраснел.
– Я не это имел в виду. Не в начале.
– Тогда не говори под руку.
– Передай от меня привет! – пропищал Вонючка со своей кровати.
– До приветов я еще не дошел. И хватит мне мешать! Я так никогда не закончу.
Кузнечик разделался с «инструкциями» и задумался, рассеянно покусывая палец протеза.
– Портишь вещь, – шепотом предупредил Горбач.
Кузнечик убрал палец.
В дверь постучали.
– Войдите, – тонким голосом крикнул Вонючка.
Дверь заскрипела, и в нее протиснулись, скромно прижимаясь боками, Сиамцы – кошмар и гордость Хламовника.
Кузнечик испуганно посмотрел за их спины, ожидая, что следом ввалится Спортсмен, а за ним и весь Хламовник.
Но близнецы были одни. Сделав несколько шагов, они застыли рядышком, как приклеенные. Одинаково одетые, с одинаковыми лицами, неразличимые, как две монеты.
– Вы зачем? – спросил Кузнечик. – Что вам надо?
Слепой перестал гладить книгу с пупырчатыми страницами и поднял голову.
– Мы по делу, – сказали Сиамцы.
– Очень подозрительно, – заметил Вонючка. – Не нравятся мне такие заходы.
Сиамцы мялись, шаркая ботинками. Длинные, тощие, тонкогубые и… «какие-то суставчатые» – неприязненно подумал Кузнечик. Из-под соломенных челок торчали крючковатые носы, золотые глаза смотрели кругло и стыло, как у чаек.
– Вы от Спортсмена или сами по себе? – спросил Слепой.
– Мы сами по себе, – хором ответили Сиамцы.
– Мы пришли, потому что…
– Хотели спросить…
– Нельзя нам тоже в вашу комнату…
– Переселиться.
Они еще теснее прижались друг к другу боками и, повздыхав, замолчали.
– С чего это вдруг? – удивился Горбач.
Сиамцы молчали. На чужой территории они присмирели и казались не такими противными, как обычно, но и симпатии тоже не вызывали. Белые фуфайки чернели локтями, на шеях висели цепочки с бирками. На одной – буква «Р», на другой – «М». Бирки все время переворачивались пустой стороной, и разобрать, кто из Сиамцев кто, не помогали.
– Не принимаете? – хмуро спросил левый Сиамец.
Кузнечик не успел ответить. Дверь хлопнула, и в комнату, не замечая Сиамцев, быстро прохромал раскрасневшийся Фокусник.
– Волк идет! – крикнул он. – Честное слово! Отпустили!
– Ура! – подхватил Вонючка.
Все уставились на дверь. Кузнечик с облегчением подумал о письме, которое не надо было допечатывать. Горбач радостно дышал ему в затылок. Вонючка зачем-то схватился за бинокль. Сиамцы незаметно отошли в сторону и перешептывались, бросая на Кузнечика мрачные взгляды.
– Я рыцарь в доспехах из гипса! – объявил появившийся в дверях Волк. – Ищу верного до гроба оруженосца, годного нагибаться и зашнуровывать мне ботинки, ибо я, облаченный в доспехи, подобен черепахе, скованной панцирем.
Он подошел к Кузнечику и ткнул в него ручкой зонтика:
– Иди