А что мы видим в действительности?
Дадим возможность сказать самому митрополиту Иллариону.
«Восхвалим же и мы, – по немощи нашей хотя бы и малыми похвалами, – свершившего великие и чудные деяния учителя и наставника нашего, великого князя земли нашей Владимира, внука древнего Игоря, сына же славного Святослава, которые, во дни свои властвуя, мужеством и храбростью известны были во многих странах, победы и могущество их воспоминаются и прославляются поныне. Ведь владычествовали они не в безвестной и худой земле, но в земле Русской, что ведома во всех наслышанных о ней четырех концах земли».
Во как! – «победы и могущество их воспоминаются и прославляются поныне», то есть глава Русской церкви на всю страну совершенно официально заявляет, что гордится деяниями легендарных языческих князей, которые прославили его родину – ведь Илларион являлся первым митрополитом русского происхождения!
И кого тут чернят, чей гений «заволакивают туманами лжи»?
Нет ответа.
Игорь – несомненный язычник. Не придерешься, а значит, Прозоровым выбран вектор на восхваление последнего. И дело даже не в том, что Игорь не заслуживает доброго слова. Вовсе нет.
Новгородская I летопись младшего извода так и характеризует князя: «и бысть храбор и мудр». О том же сообщает и Пискаревский летописец – «бысть храбр и мудр». Тут даже спорить нечего. Тем более что мы, собственно, и не собирались. Но…
Но Прозорову этого недостаточно, и он в самом прямом смысле начинает петь хвалу Игорю, иногда даже вступая в противоречие с фактами и здравым смыслом.
А это уже перебор.
Везде выискивая подвох, а также благодаря своей богатой фантазии, писатель в пику монахам-вымарывателям от всего большого и щедрого прозоровского сердца наделяет своих героев такими великими деяниями и подвигами, коих они не совершали вовсе. Как будто того, что они уже совершили, будет мало. Притом так увлекается своей фантазией, что приравнивает её к первоисточникам.
Прекрасным примером этому служит первое столкновение князя Игоря с печенегами. Однако оговоримся сразу – все даты Лев Рудольфович приводит канонические, они его устраивают целиком и полностью, поскольку отвечают всем теориям писателя.
«Так вот, когда в 915 году «пришли впервые печенеги на русскую землю», «безрассудный авантюрист» сумел заключить с кочевниками мир.
Не иначе, как сумел Сын Сокола