– Пока не хочу, Сява. Если захочу, обязательно воспользуюсь твоим советом. – Геракл хлопает меня по плечу.
– Вы что там встали? – кричит Стерва, которая уже поднялась на крыльцо и ждёт нас возле массивных дубовых дверей.
После яхты Буратины-Ленина нас уже сложно чем-то удивить. Сложно, но мы удивлены.
Дубовый паркет, колонны в ляпнине, высокие пятиметровые потолки, свечи в золотых канделябрах, огромное панно с изображением парусника в бушующем море на стене. Резная, покрытая свежим лаком мебель, хрустальные, огромные как солнце люстры. Для питания одной такой люстры, наверное, нужна целая подстанция, а их три, только в одном помещении холла. Это дворец, настоящий дворец. Мне доводилось бывать в подобных местах, но они чаще всего имели статус музеев и были старыми поместьями князей, или каких-нибудь польских шляхтичей. Кому принадлежат эти хоромы? В этом убранстве явно прослеживается рука человека с маниакально зашкаливающими амбициями. И этот человек уж точно не блондинистая стюардесса по имени Жанна. А она тем временем наблюдает за выражениями наших охреневших лиц.
– Это наша прихожая! – Говорит она смешливо, но никто из нас не оценивает её шутки.
– Мне кажется, здесь перебор с эклектикой! – вдруг произносит Уксус, подпирая кулаком подбородок.
Надо же! Где хоть он это слово откопал?
Жанна ни как не хочет комментировать это замечание, может она, как и я не в курсе, что такое «Эклектика». Она, молча цокает каблуками по паркету, направляясь к лестнице, делая знак рукой, чтобы мы шли за ней. Мы покорно стучим ботами, следуя за экскурсоводом.
Второй этаж дворца не имеет перекрытия. Все помещения расположены в глубине овального периметра, который обрамлён резными перилами. Сейчас эта конструкция напоминает мне здание большого торгового центра. Не хватает только лифта по центру. Наверху нашу экскурсию встречает настоящий дворецкий. Высокий черноголовый паренёк представляется Баходиром и говорит, что он всегда к нашим услугам. Дворецкий правда без смокинга, а в белой рубахе и тёмных брюках. Ну точно, как секьюрити в торговом центре.
– Баходир? – уточняю я приостановившись и оставаясь в хвосте, продолжающей движение экскурсии.
– Да, Баходыр! – Отчётливо повторяет своё имя дворецкий.
– Слушай, Баходир, – я остаюсь с узбеком и кладу ему на плечо руку. – Понимаешь, твоё имя классное, но его никто здесь не запомнит. Будут перевирать, коверкать, а тебе обидно будет. Можно, мы тебя как-нибудь по-другому называть будем. Так, что точно никто не забудет.
Парень улыбается и пожимает плечами.
– Бэримор, как тебе?
– Нормально! – задорно отвечает Баходир.
– Вот и отлично, – улыбаюсь я. – Теперь, когда кто-то из гостей будет к тебе обращаться, ты ему напомнишь своё имя. Нужно сказать так: «Бэ-эрримор-р с-эр!». Повтори.
– Бэрымор, сэр! – робко говорит парень.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст