– Да нет, подвернула.
– Врешь ведь! Правды от тебя не добьешься. Опять уедешь или насовсем?
– Опять…
– Значит, продолжается бойня? Когда хоть конец-то будет? Не слышала?
Степанова пожала плечами:
– Да вроде поговаривают, что выводить войска скоро будут. Там все как-то наперекосяк идет – никакой линии фронта не существует. Командиры племенных формирований сегодня на нашей стороне могут воевать, а завтра уже на стороне моджахедов. Афганские подразделения вообще часто переходят на сторону бандитов. Не знаешь, кому верить!
– Н-да! Мне повезло, что туда не попал…
Балатов, не смотря на истошные вопли кондукторши, въехал прямо в деревню. Остановка находилась довольно далеко. Марина пробовала протестовать, но он усмехнулся:
– Не шуми, сержант! Машина довезет! А время я нагоню в пути.
Остановился на прогоне, чтоб развернуться. Подхватив под мышки, высадил женщину. Чуть задержал в руках и поставил на землю. Достал чемодан с сумкой. Запрыгнул внутрь:
– Счастливо! Вечером загляну…
Подмигнул карим глазом и уехал. Марине оставалось пройти мимо трех домов, чтобы попасть к родителям. Ее издали заметил гулявший во дворе сынишка. Выскочил из калитки и на всю улицу закричал:
– Мама!!!
Он несся к ней навстречу. Черные глаза блестели, словно агаты. Кудрявые волосы, которые Елена Константиновна старалась подстригать как можно реже, развевались костром. Зубы блестели жемчугом. Маринка бросила вещи и кинулась ему навстречу, слегка припадая на правую ногу.
На половине дороги встретились. Она подхватила его на руки, целуя эту смуглую пропахшую потом и молоком рожицу:
– Сашенька!
Следом за внуком бежали полуодетые родители. Чувствовалось, что услышав вопль внучонка, схватили и надели то, что подвернулось под руки. Мать бежала в домашних шлепанцах, а отец в коротких валенках. Оба повисли на дочери:
– Что же ты не предупредила?!
Обхватив с обеих сторон за плечи, повернули к дому, но она остановилась:
– Пап, мам, у меня тут дело есть… Вы не обижайтесь, мне сначала с ним надо разобраться, а уж потом я и домой приду.
– Ты куда?
– К Горевым.
– О Николае что-то разузнала?
Марина ничего не сказала. Повернулась и пошла назад с сыном на руках. Саша обнимал ее, уткнувшись лицом в шею матери. Заметил выглянувшего в окошко Гошку Ватенева и, украдкой, таясь от матери, показал недругу язык. Тот скрылся за занавеской. Отец подхватил чемодан, посмотрел еще раз в спину дочери и направился домой. Он заметил, что она прихрамывает и вздохнул. Мать несколько секунд смотрела на ровные плечи Маринки, а затем направилась следом за ним с сумкой.
Степанова подошла к калитке Горевых. Прикрикнула на яростно бросившегося пса:
– Барс! Место!
Собака узнала и завиляла хвостом. Женщина поставила Сашу на