– Думаешь, бессмертие – это наш дар вам, потомкам? Возможно, так. Я знаю смерть. Видел, как она забирает моих родных, друзей, врагов. И остальных. Нет в этом красоты. Я рад, что больше мы ее не встретим.
Пилот исподволь глянул на старика. Чудаковатый костюм истрепался в лохмотья. На посохе – непонятные письмена. А взгляд живой, печальный и мудрый.
Ночь обещала быть длинной. Рассказ старика ее скрасит. Пилот потер глаза. Затем – уши. Чтобы не заснуть. И приготовился слушать о временах, когда человечество делало первые робкие шаги из своей колыбели, имя которой – Земля.
– Учти, это было давно. Я многое забыл. Только выкрути плазмоид на полную, а то замерзнем… Да, вот так хорошо. Так вот. Рядом с Землей, откуда я родом, была ещё одна планета, Марс. И много веков назад к ней держал путь космический корабль «Атлантика»…
Интро
21 августа 2137 года
90 000 000 км от Земли
Четвёртая неделя пути. Регулярный лайнер «Атлантика» приближался к конечной точке своего путешествия. Диск Красной планеты, подсвеченный солнцем, уже виден из командного отсека.
В коридорах ни души. Даже роботы-уборщики разбрелись по своим нишам, отдраив каждый сантиметр пола и стен до блеска. Горят световые треки. Жёлтые – путь на палубу, синие – в бар кают-компании.
Редкие бодрствующие пассажиры собирались на смотровой. Часами, потягивая белковый коктейль, они изучали Марс. С каждым днем он становился все ближе и рельефнее.
Дети пытали родителей: «Когда же мы уже прилетим?!» Вооружившись биноклями, они наперегонки искали среди кратеров и равнин блестящий купол отеля. Взрослые пассажиры предпочитали смотреть в туристический телескоп. Всего за десять эде[1] в час они созерцали марсианскую поверхность с 64-кратным увеличением.
«Что меня там ждет?»
Этот вопрос терзал всех, кто впервые летел на Марс. Но в разговоре пассажиры ограничивались шутками о слабой гравитации и отсутствии нормальной атмосферы. А ещё о том, что на Марсе у них наконец-то появится «лишний» час в сутках.
– В отеле и правда есть поле для гольфа? – спрашивали одни.
– Говорят, там иногда идет дождь, – отвечали другие.
– И снег… – добавляли третьи.
– Там нет синтетических продуктов, и вся еда имеет первый класс безопасности! – с чувством глубокого удовлетворения отмечали четвертые.
Но большинство пассажиров не могли ничего сказать. По собственному желанию они были заморожены и спали в криогенных камерах.
Дни на «Атлантике» тянутся медленно. Пассажиры первого и второго классов, пренебрегшие заморозкой, коротали время в виртуальной реальности.
Пиксели на цифровых часах медленно сменяли друг друга, фиксируя приближение конца маршрута. За три дня до прибытия корабельное время начали синхронизировать с марсианским.
Шли тридцатые сутки полёта. Надпись «анабиоз» на криогенных камерах потухла. Компьютер активировал режим деликатного пробуждения. Экспресс-разморозка, практиковавшаяся в первых полетах, губительно сказывалась на здоровье, и от неё решили отказаться. Это втрое увеличило длительность процедуры, но позитивно отразилось на цвете лица путешественников.
«Уважаемые пассажиры, наш полет подходит к концу! Через час корабль пристыкуется к орбитальной площадке марсианского стыковочного узла. С неё на космическом лифте вы будете доставлены на поверхность планеты. Спасибо, что воспользовались услугами космической компании “Спейс Инфинитум!”»
Прослушав уведомление, Михаил поставил его на повтор. Воспринимать информацию было тяжко. Знобило и слегка подташнивало – последствия заморозки.
Три первых шага были мучительны. Михаил с облегчением погрузился в уютное белое кресло с красными подлокотниками. Огляделся – в остальных камерах пусто. Вот и хорошо, можно не торопиться, собраться с мыслями. Мысли – как рваное лоскутное одеяло…
Земля, космопорт имени Достоевского. Пассажиры бизнес-зала откровенно скучают, одни читают или спят, другие возятся с детьми. Мальчик лет четырех наворачивает круги по залу и кричит: «А я йечу на Ма-а-ас!» Потом был Международный Орбитальный Узел[2]. Санобработка перед анабиозом, холод и темнота. Что-то еще гудело за стенкой. Неприятно вспоминать. Не буду.
Капельки талой воды стекают по волосам и мгновенно впитываются в кресло. Михаил взял со столика полотенце, стал неторопливо обтираться. Тем временем интеллектуальная система корабля считала его биологические показатели и заключила, что помощь медперсонала не требуется. Но если бы системе пришло на ум узнать мнение самого Михаила, ответ её удивил бы.
Михаил бросил полотенце на пол и рухнул в кресло. В дверях появилась молодая девушка в форме «Спейс Инфинитум». Стюардесса или что-то вроде того.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить, сэр? – спросила она.