– Это глупо. Совершенно неразумно, – ученая из клана Зендэ показала выражение легкой растерянности.
«Она действительно не понимает?»
Инк всматривался в спокойные глаза ученой. Её мысли были непонятны ему самому. Это было похоже на встречу обывателя и прототипа робота-исследователя. Они мыслили разными категориями, совершенно непонятными друг другу.
– Тебе нужен метод соединения двух частей светоча? – уточнил Инк.
– Нет, – Лина указала на особо крупную установку. – Этот аппарат может изменять характеристики светоча, данные уже собраны из ариманов. Создать гибкую связь не будет проблемой. Меня интересует создание ключа запечатления. Почему животные подчиняются? Как проходит разделение их светоча? Что в этих частях?
«Хотел бы я сам знать, – думал Инк. – Даже согласись я сотрудничать с кланом Зендэ, это может оказаться бесполезным. Раз нет возможности дать ответы на её вопросы, меня точно сдадут дракону, – Инк срочно стал вспоминать все особенности светоча маленьких ариманов. – Одна часть мягкая и пушистая, другая твёрдая и гранёная… Разделение возникает из-за конфликта стремлений. Чего хочет детёныш? – Инк вспомнил, как лысый, похожий на кота монстр тыкался мордой в руку Лины. – Заботы, любви матери, кормёжки? Внедрённая часть вынуждает его стремиться к чему-то, провоцирует на агрессию и срочные действия? Желание заботы и любви против жестокости и агрессии ко всему вокруг из-за гормонального коктейля? Это весь конфликт? Так просто? Быть не может, иначе она сама бы это поняла»
– У тебя есть какие-то предположения? – спросил Инк у Лины.
«Даже если я буду сотрудничать сейчас, нет никаких гарантий, что меня не отдадут дракону в качестве ужина. Интересно, он может съесть мнимое тело? Или я будут болтаться у него в желудке?»
– Думаю, всё дело в конфликтах имеющейся и привитой программ, – ответила ученая, – но остаётся непонятным каких-именно. Внедрённая одержимость может сталкиваться с пассивными регуляторами обмена веществ в организме, но я не понимаю, как это может повлиять на светоч. Последствия не должны быть настолько сложными.
– Ты… – Инк вдруг рассмеялся. – Твой образ мышления… Скажи, в тебе есть хоть капля жалости к детёнышам ариманов?
– Нет, – Лина удивленно моргнула. – Я давно изменила свой светоч, чтобы избавиться от всего лишнего. Сопереживание – глупость, мешающая познанию мира.
– Вот как, – Инк подумал о своих изменениях разума. На примере Лины ему стала видна скрытая опасность этого процесса. – В таком случае, ты никогда не поймешь причины запечатления.
– Объясни, – Лина говорила требовательно, её брови сошлись на переносице.
– Кажется, тебе интересны лишь исследования и добыча новых знаний, но знаешь… Сопереживание – это инструмент познания других… людей или ариманов – неважно. Отказавшись от него, ты просто ограничила своё развитие.
«А я? Насколько я сам ограничил своё развитие принципами любви и бесчеловечности?»
– Я