– Тогда мне далеко до Рокфеллера.
– А если по десять долларов?
– Ну, во-первых, у этого человека в детстве были конфликты с матерью.
– Ты знакома с теми, у кого их не было? – усмехнулся Стикс.
– И очень близко. Для этого мне достаточно подойти к зеркалу, – улыбнулась Джейн.
– Трудно поверить, что ты была паинькой.
– Паинькой я не была, но и стервой тоже, к тому же моя мать никогда не изводила меня мелочной опекой и всегда старалась понять. Меня вообще не держали на привязи и разрешали самой набивать себе шишки.
– А вот моим ушам когда-то здорово доставалось, – признался Стикс. – От матери в особенности.
– И за это ты ее ненавидел?
– Нет, но ссорились мы почти каждый день. Я вырос в пригороде Детройта, там у нас никто не играл на скрипке.
– Учти, этот парень не просто ссорился в детстве с матерью, он ее смертельно ненавидел. Согласись, что дуться на мать и ненавидеть ее не совсем одно и то же.
– У него было тяжелое детство?
– Не стану утверждать наверняка, – пожала плечами Джейн, – но скорее всего у него не было отца. Да и сама его мать не отличалась примерным поведением. Так что вряд ли его детство можно назвать идиллией. Кстати, ему сейчас должно быть от тридцати до тридцати пяти лет.
– А что ты скажешь про то, что все его жертвы очень похожи одна на другую? Он кому-то мстит?
– Не воруй мои доллары, – улыбнулась Джейн.
– Ну, ну, слушаю.
– Если ты сложишь их портреты, то получишь некое обобщенное изображение ее лица. Бьюсь об заклад, что она носила косу и укладывала ее в узел.
– Точно такие прически были у всех женщин, – задумавшись на мгновение, произнес Стикс. – Но вот что странно: все их близкие говорят в один голос, что они не носили кос и не укладывали их в пучок.
– Понимаешь, это был его собственный ритуал. Он сам укладывал им волосы таким образом, – пояснила собеседница лейтенанта. – Убивая их, он как бы мстил этим своей матери. К тому же у нее наверняка была привычка больно щипать его за щеку. Вспомни все эти следы пальцев у жертв на лицах. Одни и те же следы почти в одних и тех же местах.
– Как ты думаешь, она еще жива?
– Сомневаюсь. Но могу предположить, что у нее были нелады с законом, – заключила Джейн.
– А не прикончил ли он ее сам? Если бы это было так, то мы бы его быстро вычислили по полицейской картотеке.
– Не знаю, попробуй и этот ход. Но думаю, что она умерла сама. Если бы он ее убил, то, скорее всего, угомонился бы. Я считаю, что все его преступления это как бы убийства вдогонку неосуществленной мечте.
– Хороша мечта! – ухмыльнулся Стикс.
– Знаешь, тем, у кого было нормальное детство, очень трудно судить об этом. Может быть, если бы не его мать, он вырос бы неплохим человеком. Здесь не он один виноват.
– Но, тем не менее, остановить его все же придется. Мы же не можем бросать ему на