Прозаические истории из операционной (и не только). Александр Константинович Макаревич

то, не знаю что (!) (в голове одни матерные трёхэтажные выражения). А время уже около четырёх ночи. Открываю желудок. А кровотечения-то в нём нет, ни сгустков, ни острых язв, ни хронической, одна только кофейная гуща, да и ту через зонд уже по большей части удалили. Закрываю желудок… (Фраза, после которой хочется так заорать на всю вселенную: «Да где ты, Боженька?!») Открываю ДПК, наискосок в длину. Всё-таки есть он, Бог, на свете! И деда и меня он поддержал. В аккурат на верхней стенке луковицы сидит, родимая, с кровоточащим пеньком, ждёт, «косит лиловым глазом»! Удаётся её даже иссечь, не зацепив поджелудочную. Глаза к небу! Спасибо тебе, Господи, не оставил в трудную минуту! Ну а дальше уже всё просто: пилоропластика, дренажи, победа, короче! Дед вырулил на ура… А у меня за эту ночь от жизни, наверно, месяц оторвался… Да чего уж там…

      Посттравматическая стриктура холедоха

      Начало этого случая было около 15 лет назад. Из соседней больницы поступил звонок с просьбой забрать пациента с желтухой. Как всегда, знакомый чьих-то знакомых своих докторов. Молодой парень около 30 лет. Ножевая травма правого подреберья. Повреждение поперечно-ободочной кишки (рана выведена в виде колостомы). Ранение головки поджелудочной железы с повреждением супрадуоденального отдела холедоха. Тяжёлый посттравматический панкреатит, наружный желчный свищ, эвакуация желчи по подпечёночному дренажу через «лужу» возле повреждённого холедоха, желтуха, холангит. Ситуация крайне непростая. Лечим, готовим к операции. Задача стоит: закрыть колостому и «пустить желчь внутрь», то есть сформировать билиодигестивный анастомоз. Первый пункт оказался достаточно простым, мешали только ранние спайки. Но всё получилось на ура. Над второй задачей пришлось хорошо «почесать репу» во время операции. Отверстие в холедохе открыто. В дистальный отдел ничего не проходит, плюс затихающий панкреатит имеет место быть. Решение было нестандартным. Отверстие холедоха ушили и сформировали холецистодуоденоанастомоз. Это был первый и последний подобный анастомоз во всей моей практике. Решение принимали вместе с заведующим, с которым и делали операцию. Предпринять что-то другое, учитывая не стихший ещё панкреатит, свежие, рыхлые спайки, было нереально, да и его накладывали с большим риском несостоятельности. Но Рома, так звали нашего подопечного, на удивление быстро пошёл на поправку и скоро выписался. Без желтухи, без калоприёмника, «счастливый как слон». Прошло года три. Вновь мы встретились. Проблема – огромная послеоперационная грыжа в правом подреберье на месте косого доступа. Сетка самого большого размера была использована почти вся. Весь дефект удалось закрыть удачно. И я про него забыл на долгие двенадцать лет. В конце этого лета – тревожный звонок. Звонит Ромина жена. На той стороне слезы и мольбы о помощи. Желтуха, лихорадка до 40 градусов с ознобами, периодически бредит. И всё ни больше и ни меньше происходит в Донбассе в зоне боевых действий. Нужной в таких случаях квалифицированной помощью там не пахнет. Рекомендации простые: на