Веселый комсомольский коллектив скучать не давал, досуг был разнообразен. Поездки за Волгу в сопровождении рыбнадзора, кормившего нас осетриной и икрой, международные фестивали, проводимые в нашем городе и веселые вечеринки в узком кругу друзей, экскурсия в Киев – просто посмотреть, как люди живут, или променад на свадьбу моей сестры в мой родной город. Друзья вокруг нас подобрались разные, но все умные, деловые и веселые.
Разговор мужа с Валерием – научным сотрудником одного закрытого института – в нашей компании комментировали, покатываясь со смеху все:
– Валерий Иванович, завтра мы принимаем делегацию из Гонолулу, – Игорь знал, что говорить открытым текстом нельзя – все разговоры в этом заведении прослушивались, – вы приглашаетесь с женой, но должны выступить с докладом.
– Сколько страниц? – деловито спрашивал Валерка.
– Думаю, страницы три будет достаточно.
– Уточните, пожалуйста, количество членов делегации – десять человек, говорите? – нет, доклад в три листа не зазвучит, маловато будет, напишу-ка я листов пять.
Любой непосвященный, присутствующий при этом разговоре, думал:
– Ух ты, Гонолулу! – но мы-то знали расшифровку текста – звучала она так: «Завтра пятница, у нас, как всегда, вечеринка. Приходи с женой и приноси три бутылки медицинского спирта, которым ты, гад, моешь руки на своей работе».
Валерка приносил пять, а заморская страна Гонолулу вообще была не причем, её Игорь приплел просто так, для отвода глаз.
Отдыхать с ним было очень интересно, но жизнь, к сожалению, состоит не только из праздников.
Мой успешный партийный функционер хотел свободы, а двое маленьких детей требовали заботы и постоянного присутствия. Появляясь дома ближе к ночи, на вопрос, где он так долго задержался, муж нагло заявлял:
– Смотрите телевизор, и все узнаете! – имея в виду свое очередное пятиминутное выступление по местному телевидению.
Если бы с детьми возилась няня, а полы мыла домработница, мы бы, вероятно, жили вместе до сих пор. Но все заботы доставались мне, совсем молодой девчонке. И муж, лежащий на диване с газетой в руках в то время, когда я ползаю на коленках с половой тряпкой, приводил в ярость. Так и дала бы этой тряпкой!
Он постоянно врал – на каждом шагу – без нужды, а чисто из удовольствия. Мог одним словом обидеть до слез – словно перед ним не любимая женщина, а лютый враг – специально, что ли выискивал такие слова? Мы постоянно ссорились, выясняя, кто пойдет в магазин или гулять с детьми (это «развлечение» почему-то всегда доставалось мне), а также из-за отсутствия денег.
– Подожди немного, вот выбьюсь в люди – сразу все изменится! – обещал он.
Веря радужным