… Убитым оказался двадцатичетырехлетний гастарбайтер, гражданин Таджикистана Гаджиев Курбан Смиражудинович, который пару недель назад прилетел в Россию на заработки. Его подельника так и не нашли.
Вскоре Ивана телефонным звонком вызвали в отдел для предъявления обвинения в совершении убийства, то есть умышленном причинении смерти другому человеку, то есть в совершении преступления, предусмотренного Статьёй 105 УК РФ. Наказание по статье – лишение свободы на срок от шести до пятнадцати лет.
Прочитав и подписав постановление о привлечении в качестве обвиняемого, Иван спросил следователя майора: а почему не хотя бы Статья 108? (Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны).
Следует заметить, что убийство при превышении пределов необходимой обороны нынешним Уголовным кодексом карается исправительными работами на срок до двух лет, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок.
– Почему-почему. По кочану. Сам знаешь, мы навешиваем по более тяжкому преступлению. Если что, суд переквалифицирует на более мягкое.
Часть 2. Наказание
В зале публики было немного. Скучающий прокурор обвинитель при капитанских отливающих серебристой голубизной погонах, с отсутствующим видом рассматривающий свои ногти, таджичка, мать убитого, – изможденная женщина с испуганными глазами лет сорока пяти, плохо понимающая по-русски, в цветастом платке на голове, пять – семь неопрятно одетых молодых таджиков, злобно поглядывавших на подсудимого. И жена с широко раскрытыми глазами, то и дело прикладывающая к ним платок.
Судья, дородная тётка лет пятидесяти в черной мантии с белой манишкой под тройным подбородком и холодным безразличным взглядом, долго и нудно зачитывала обвинительное заключение. Закончив, изрекла:
– Подсудимый, вам понятно обвинение?
– Да.
– Вы признаёте себя виновным?
– Признаю, убил, но действия мои предварительным следствием квалифицированы неверно. Таджика я убил в состоянии необходимой обороны – Статья 37 УК РФ. Скажу больше: повторись та ситуация, поступил бы так же. Мой дом, моя крепость, века назад сказано было.
– Подсудимый, не надо лирики. Убитый вами на вас напал?
– Нет.
– Тогда против кого вы оборонялись?
– Я оборонялся против негодяя, преступно проникшего в мой дом, где за моей спиной находилась жена, а сбоку за дверью спали мои малолетние дети. Я защищал семью. Мне не дано знать, что у убитого было на уме, как, впрочем, всем здесь.
– Почему отказались от адвоката?
– Зачем он мне. Сам всю жизнь в судах. Только подсудимым – впервые. И деньги эти пусть лучше останутся семье. Защищать себя буду сам, хотя это и бессмысленно.
– Подсудимый, не хамите суду! Привлеку за неуважение!
Затем судья небрежно полистала материалы дела,