Фламенко. Анна Перевезенцева

с ней. Я встречался с этой девушкой несколько лет назад – ничего серьёзного, юношеское увлечение, которое быстро прошло, чему во многом способствовал её взрывной характер. С ней могло быть бесконечно весело, невыразимо тоскливо, она умела яростно любить и неистово злиться. Я уставал от этого, и довольно быстро мы расстались. Она бегала за мной, она ждала меня у подъезда, она звонила, она писала письма, потом она не звонила и не писала, потом она объявилась у меня на пороге и, сверкая злыми глазами, заявила, что выходит замуж. Она аккуратно отчитывалась мне обо всех своих успехах – закончила университет с красным дипломом, поступила в аспирантуру, получила второе образование – на том же факультете, который когда-то закончил я, хотя я прекрасно знал, что её абсолютно не интересовало то, что проходили на этом факультете – и тоже с отличием, защитила кандидатскую, подготовила к изданию книгу… Когда она всё успевала?

      Потом она пропала. От немногочисленных общих знакомых я иногда слышал о ней. Последнее, что я о ней узнал, что она пишет учебник по зарубежной литературе для ВУЗов, и что многие её коллкеги относятся предвзято к такой молодой женщине, претендующей на гордое звание ученого. И, кажется, в нашем родном городе прошла выставка её картин – но об этом никто наверняка не знал, я же и не старался выяснить.

      Литература, математика, живопись… Теперь, значит, танцы.

      Я пойду. В любом случае это должно быть интереснее, чем сидеть дома и смотреть новости по всем каналам подряд. Только надо сразу дать ей понять, что на этот раз она не имеет права нарушать ту дружественно-отстраненную манеру общения, которую я несколько раз пытался с ней установить. В конце концов, она будет танцевать – а я буду смотреть, так довольно сложно общаться. А дальше посмотрим. Если она опять примется за свое и начнет вспоминать, как сильно она меня любила, я уеду домой. Если же всё будет спокойно – можно будет, например, съездить с ней в ресторан. Хотя бы узнаю городские новости, сто лет дома не был…

      Я взглянул на часы. Почти три часа дня. До дома доехать – час, от дома до места – час… И дома ещё – час. Значит, через пару часов нужно выезжать. Вот и славно! Сколько можно уходить из офиса в девять вечера!

      За окном стояла прекрасная погода. Было тепло даже для середины мая, многие ходили с коротким рукавом, девушки уже с неделю назад переобулись в босоножки. Но при этом ещё не было пыльной духоты, которая стоит в середине лета, особенно в Москве. Девушки на улицах начали носить мини и улыбаться. Мини они будут носить ещё всё лето – а улыбаться закончат к концу июня, когда станет душно и грязно. Почему я не гулял по улице, не улыбался им в ответ? Через открытое окно доносились звуки оживленной улицы – шорох шин, шум моторов, чириканье воробьев, гул голосов…

      У меня разболелась голова. Я проверил почту – ничего, кроме письма благодарности от одного из ответственных лиц заказчика по последнему проекту. Ещё до обеда я закончил оформлять всю необходимую документацию, какие-то мелочи… Мысли снова вернулись к её звонку. И к ней. Она всегда появлялась неожиданно. Первый раз