ярно издаваемого уже девятый год, профессионал, имеющий безоговорочный авторитет на рынке. Собственно говоря, ни в чьем другом исполнении концепт винного бара с исключительно российскими винами и не смог бы воплотиться хоть сколько-нибудь убедительно. Но Артуру Саркисяну и его партнеру Владимиру Сайгину удалось сделать почти невозможное и встать на борьбу с мощнейшим стереотипом (разумеется, не лишенным объективных оснований и исторических предпосылок) о том, что хорошего российского вина не бывает и лучше потратить время и деньги на более проверенные сепажи и терруары. Пока винная карта насчитывает около 15 винодельческих хозяйств долины Дона, Краснодарского края и Крыма. Но список этот будет быстро расширяться, причем все вина, вошедшие в карту, удостоены личного выбора Артура Саркисяна, а в производстве некоторых из них он и сам принимал непосредственное участие в качестве эксперта-консультанта. Но главным стимулом, который заставляет отрешиться от вкусовых предубеждений и избавиться от неизбежного политического подтекста в вопросе изучения и дегустации отечественных вин в Russian Wine Bar, оказалась не сама винная карта и даже не авторитетная персона ее основателя, а еда. Надо сказать, что винные бары, открывавшиеся в Москве весь прошлый год и продолжающие активно прирастать числом в году наступившем, практически все имеют общий изъян – очень слабую кухню, уровень которой и близко не дотягивает до уровня предлагаемых вин. Все попытки создать меню, соответствующее духу и букве винной карты, заканчиваются какой-то невнятной малосъедобной заумью или стандартным набором набивших оскомину позиций (тартар – хумус – стейк из брокколи), тиражируемым по всему городу. Так что мест, куда можно и нужно идти за вином, становится все больше, а мест, где есть еда, достойная этого вина, практически нет. Новый Russian Wine Bar стал счастливым исключением, хотя, похоже, не совсем осознает меру собственного везения – в публичном пространстве новое заведение позиционирует себя как бар с уникальным винным контентом, в то время как главная его ценность заключается в уникальном контенте гастрономическом. Шеф-повар Игорь Котов, возглавивший кухню «Русского винного бара», не слишком известен в широких гастрономических кругах, но это, надо полагать, вопрос времени. Не сомневаюсь, что он уже начал получать самые заманчивые предложения о работе со стороны заведений-конкурентов – потому что с такой выдающейся индейкой «Тоннато» с жареными каперсами (490 руб.) и таким запоминающимся террином из говяжьей печени с черносливом и грецким орехом (490 руб.) профессиональная анонимность шефа противоестественна и невозможна. В Russian Wine Bar хочется вернуться не за винами Репина и Ведерникова, а за блюдами Котова, которых ни в одном ресторане Москвы вы точно не найдете: говяжий язык с тыквенной орзо (780 руб.), говяжьи щечки со шпецле (980 руб.), голубцы с неркой под раковым соусом биск (690 руб.) точно заслуживают специального похода в ресторан и особого винного сопровождения, как и суточные щи из квашеной капусты с говяжьей грудинкой и белыми грибами (390 руб.), нуждающиеся в самом вдумчивом и расчетливом пейринге с брютом. Если бы Russian Wine Bar изначально сделал ставку на эногастрономию и преподносил своим гостям российские вина как сопровождение к авторской еде Игоря Котова, он бы существенно быстрее растопил сердца продвинутых потребителей, увлекающихся гастрономией и разбирающихся в ней, и наладил их ментальный контакт с краснодарским шардоне и донским цимлянским. Пока же, как бы вы ни относились к российскому виноделию, в Russian Wine Bar смело можно отправляться на паштет из утиной печени (540 руб.) и террин из фуа-гра (840 руб.), на черноморскую камбалу с оливковым тапенадом (930 руб.) и крем из голубого сыра с грушей, грецким орехом и меренгой (320 руб.). Они-то уж точно вне конкуренции.
