– Нет, правда. Ты же сам сказал, он руководитель отдела риск-менеджмента, а не отдела нытья и тоски. Поговори с ним. Я больше не хочу слышать на совещаниях фразы: нам это аукнется, мы окажемся на дне, – Марк потирал пальцы, пытаясь вытянуть из головы еще одну фразу. – Ну и эти его остальные словечки. А вообще лучше, пусть докладывает тебе, если тебе по душе его нытье. А мы с тобой по итогу будем обсуждать.
– Хорошо, как скажешь, – Филип не стал спорить. – На сегодняшнее совещание его тоже не звать?
– Да, – отрезал Марк.
У Филипа пропало всякое желание что-то с ним обсуждать. В кабинет вошла одна из ассистенток в красной юбке длины миди, белой блузке без рукавов на высоких каблуках.
– Простите, – она сделала два шага назад.
– Проходи, – Филип решил воспользоваться ситуацией и исчезнуть.
– Ты что-то хотел? – Марк спросил, вспомнив, что застал друга у себя в кабинете.
– Это подождет. Мне надо на встречу, – Филип отмахнулся, уступив дорогу молодой девушке.
– Что ты хотела, Камилла? – спросил Марк.
– Сегодня пятое число месяца, – напомнила она ему. – Пятого числа каждого месяца я приношу вам на утверждение смету расходов на благотворительность и прилагаю обращения людей и благотворительных фондов, которые ходатайствуют о помощи.
Девушка положила папку с документами перед ним. Марк достал ручку. На одном из стикеров в середине документа была закладка с надписью «место для подписи». Он поймал себя на мысли, что месяц за месяцем подписывает этот документ, проверяя лишь одну цифру, чтобы убедиться, что статья расходов на благотворительные цели не превышена.
Камилла продолжала стоять, нависая над ним и ожидая автографа.
– Ты хотела что-то еще? – спросил Марк.
– Нет, – девушка покачала головой. – Просто обычно вы подписываете сразу, поэтому я жду.
Марк вспомнил слова своего отца о том, что и как он делает. Это заставило его пролистать папку, внутри которой он увидел обращение родителей четырехлетнего мальчика и фотографии из больницы. Письмо было написано от руки, и по смазанной пасте, нетрудно было догадаться, что на листке бумаги запечатаны не только чьи-то мысли, но и слезы. Следующее послание было обращено непосредственно Марку «Я знаю, что вы по-настоящему добрый человек, если делаете столько добрых дел. Я уверен, все, что о вас говорят – чистая правда, поэтому у меня нет сомнений, что это письмо попадет вам лично в руки»… Марк не дочитал, он пролистал сорок страниц, бегло взглянув на них, и на последней, где значилась его фамилия, поставил подпись.
Какая разница «как», если делается доброе дело. Какое значение имеет, прочитал он это письмо или нет, если он сделал то, о чем его попросили. Марк не думал о том, что Камилла читала за него сотни писем и по своему разумению решала, кому помочь. И если бы ее выбор не пал на тех людей, что оказались сегодня в счастливой желтой папке, то он никогда бы и не узнал, что многие письма были адресованы ему лично, не его компании и не его финансовой службе. И только одной девушке было известно, по какому принципу