– Так, выходит крепенько меня садануло!?
– Как самочувствие?
– Все болит. Пить хочу.
– Сейчас спрошу у доктора можно тебе пить или нельзя? Оказывается чуть-чуть можно. Но сначала надо просто губы смочить. Затем по ложечке давать, а потом можно и кружечку налить.
– Понято.
– Решили, будем подкармливать.
– Спасибо.
Прошло около месяца. Все тело болело, тяжело было дышать. Более легкораненые кормили меня с ложечки, поили из кружки. Состояние стало понемногу улучшаться. В один из дней прозвучал чей-то голос!
– Ваня! Ты ли это?
– Ой, кто это? Больно голос знакомый.
– Как кто? Это же я – Васька! Вместе с одной деревни. Ты что меня не узнал? Ты как оказался здесь?
– Как, как? Урядник приехал, дал повестку и сказал, что ты призываешься в Армию. Привезли в Симбирск. Там собрали нас, довольно много таких хлопцев, со всех деревень, немного потренировали, показали, как колоть германца в штыковой атаке. Затем загрузили в эшелон и отправили воевать на германскую. Так вот оказался на передовой.
– А, понятно. Но меня – то раньше забрали. Я-то из Сызрани призывался. Вначале отправили в Самару. Там нас тоже собрали, посадили в эшелон и отправили на германскую. Только я не понял: «Почему атака началась»?
– Как почему? Немец пошел в атаку.
– Да нет. Не должен он атаковать был. Мы же с ними начали брататься.
– Как это брататься?
– Мы ходили к ним, они ходили к нам.
– То есть, как ходили к ним?
– Ох, Ваня, Ваня! Какой ты еще молодой! Тебе надо расти, да расти.
– Я и так уже взрослый, если меня призвали на фронт, обиженно сказал Иван.
– Ну, давай вот рассуждать. Какая у тебя профессия?
– Как это какая? Я с малолетства хлеб выращиваю.
– То есть ты крестьянин?
– Ну да.
– Вот! И там солдаты тоже крестьяне, да и рабочие. Что нам с ними делить, да друг друга убивать. За что? За буржуев, которые на этой войне наживаются? Вот мы и ходили, рассуждали о целях войны, договаривались не стрелять друг в друга, они нам кормежки давали. У нас – то со жратвой сам знаешь – плоховато, короче братались. Но вот почему началась атака? Непонятно. У нас создан был солдатский комитет без решения, которого офицеры не могли отдавать приказы на наступление, стрельбу и тем более на атаку. У них был создан такой же комитет. Вот тут надо разбираться.
Это получается, что мы с тобой в соседних батальонах воевали? Только я уже полгода, а ты выходит только призвался и сразу такое тяжелое ранение!? Когда пошли в атаку, вернее в контратаку, меня тоже ранило. В отличие от тебя, считаю что легко. В правую руку и левую ногу. Но как говорится – обошлось. Я теперь ходячий больной. Более – менее двигаюсь на костылях. Уже приноровился. Ты давай, держись! Я если что, рядом, всегда помогу. Ну, мне пора идти на перевязку. До скорого!
Переговорив с Василием, я впал в забытье. Мне виделись волжские просторы. Наша деревня. Как мы бежим купаться на Волгу. Сенокос на волжских лугах. Дом, мать, хлопочущая у русской печки, отец, колющий дрова, сестры, кормящие кур, гусей и доящих корову. Как хорошо, уютно, себя чувствую в домашней обстановке. Но вот появляется кулак Афанасий и громко кричит: «Что разлёгся? Поворачивайся!».
Я открыл глаза и увидел людей в белых халатах.
– А ну привстань. Сейчас будем тебя перевязывать. Фельдшер стал разматывать бинты и отрывать повязки от ран. Я вскрикнул от резкой боли.
– «Терпи казак – атаманом будешь» – сказал фельдшер. Я стиснув зубы стал терпеть адскую боль. Врач посмотрел мою грудь и произнес: «Ну с, рана затягивается, но до выздоровления очень далеко. Вас батенька будем перевозить в Воронеж в госпиталь для дальнейшего лечения. Так, что как подойдут подводы отправим вас в тыл. Вы отвоевались голубчик». После этих слов доктор подошел к следующему раненому.
Пришел Василий и спросил: «Ну как? Что сказал доктор»?
– Сказал, что отправит в тыл, в Воронеж и сказал, что я отвоевался.
– Ну, то, что ты отвоевался это и так ясно. Главное чтобы выжил.
– А что могу умереть?
– Ты же видишь, раны еще не затянулись, ты весь кровоточишь, потерял очень много крови, да и бинты старые. Правда стираные, медсестры стараются, но может и заражение быть.
– Ты меня не пугай.
– Да это я так, для сведения сказал. А что в тыл, так это хорошо. Там уход получше.
– Василий, а ты грамотный?
– Да, я в Сызрани закончил церковно-приходскую школу.
– Ты просто молодец, а я безграмотный. Ты можешь написать письмо моей жене Варваре, что я жив, лежу в лазарете, и скоро выпишут.
– Могу. Так ты на Варьке женат, на соседке?
– Ну