И всего-то за грош – парадиз.
Дед напевает, а Бертель не издает ни звука, выражая молчанием свой протест.
– Пой, Бертель, почему ты такая серьезная, – дед любовно тянет ее за косички, а она подпрыгивает и сердится.
Сленг действует ей на нервы, но патриоту деду наплевать на чистоту языка. Но это же некрасиво! Дед вносит в дом этот берлинский сленг. Бумба, пританцовывая, кружась вокруг Фердинанда и Гейнца, подпевая деду, который натачивает бритву на кожаном ремне и подмигивает.
Не знаю, чего я так печален,
Мотив из детства, как жизнь, изначален…
Затем дед натягивает сетку на голову, чтобы сохранить форму прически и продолжает напевать:
Плечи твои обнимаю в ночи,
Поцелуи твои горячи.
Бертель уткнулась в книгу, чтобы не смотреть на напевающего деда. Старик улыбается всем, и сердце его полно радости жизни, словно он обнимает весь мир, который сотворен лишь для него одного. Ей так бы хотелось куда-нибудь спрятаться от шумного деда, столь отличающегося от спокойного и сдержанного отца. Бертель равнодушна и к внешности деда, так восхищающей близняшек. Дед элегантен от затылка до подошв. Он выделяется даже среди остальных мужчин, которые делают педикюр, носят элегантные костюмы и начищенные до блеска лакированные туфли ручной работы. Дед никогда не наденет обувь массового изготовления, даже если она выставлена в витринах сети магазинов "Лейзер", которые вырастают, подобно грибам после дождя, на самых роскошных улицах Берлина. Когда дед выходит в город, его положение в обществе сразу заметно окружающим. Он всегда одет по последней моде, в светлый серый костюм с ярким цветком в лацкане и белым шелковым носовым платком, выглядывающим из верхнего кармана отлично скроенного и выглаженного пиджака. Он всегда готов и к ухаживанию за женщинами и к деловым переговорам.
– Фрау, вы просто красавица! – дед заигрывает с молодой или не очень молодой дамой, встреченной им в пути. – Быть может, госпожа доставит мне удовольствие пообедать со мной в "Аделин”.
Быстрота обращения ко все еще сомневающейся даме позволяет без паузы продолжать:
– Намерения мои чисты, семья моя очень занята, а я одинок…
И дед, заразительно смеясь, рассказывает о предстоящих развлечениях в гостинице, известной великолепным обслуживанием. "Аделин" знавала кесарей, королей и королев, известных людей и богачей. И дамы отвечают старому джентльмену взаимностью.
– Дед, что нового в городе? – спрашивают, сияя от удовольствия, кудрявые сестрички-близнецы.
Дед всегда в курсе новостей мира развлечений. Он свой человек в среде берлинской богемы, собирающейся в шумных кафе на центральной улице города, и знает все сплетни – кто женится или выходит замуж, кто разводится, кто изменяет, у кого есть любовник или любовница. Внучки допрашивают его днем и ночью обо всём, что он слышал и чего не слышал, что идет в театре или кино.
Дед улыбается жизни, и жизнь улыбается ему. По будням,