Однако однажды она обмолвилась о том, что была бы не против подержать в руках собственную книгу – со своей фамилией на глянцевой обложке. До сих пор ее работы хранились лишь в тетрадях и в виде кип листов.
Ко дню рождения Анны Тим хотел преподнести ей самиздатовский экземпляр ее книги. Уже нашел нужную компанию в интернете – они обещали сделать все буквально за несколько дней, а доставить через пару недель. Оставалось выбрать произведение.
В тот вечер, вернувшись из больницы, Тим помаялся некоторое время и неожиданно ухватился за спасительную идею заняться подбором книги и, возможно, сделать подарок раньше, чем планировал. Например, к возвращению Анны домой.
«Вид книги обязательно обрадует и вдохновит ее…»
Тим покосился на дверцу секретера, доверху набитого рукописями жены. Одна Анна знала, в каком порядке у нее разложены книги, где готовые, а где черновики. Копаться придется долго, а потом еще порядок наводить – значит, хотя бы на ближайшие часы его отпустят цикличные тревожные мысли.
Он распахнул дверцу. Из переполненного секретера наружу вывалилась небольшая стопка листов. Чертыхнувшись (и откуда это выпало, узнать бы теперь), Тим глянул на один из них и похолодел.
***
Ясным, но не слишком жарким августовским днем Тим впервые взял на руки своего сына. «Наверное, это и есть высшее счастье», – огорошенно подумал он, глядя на мирно спящего младенца.
На самом деле счастья в полной мере он пока не ощущал – видимо, чувство было слишком масштабным для мгновенного и всецелого осознания, – но все уже поменялось. Жизнь не могла стать прежней, что оказалось совсем не страшно – Тим больше и не хотел представлять ее без этого крошечного существа.
Он насмешливо спросил себя, как мог бояться своего тогда еще не рожденного сына. Откуда были эти жуткие предчувствия? Почему Тим просыпался среди ночи с бьющей по вискам мыслью: «Господи, зачем ты это допустил?!» Он не мог внятно сформулировать, что имел в виду, знал только, что это связано с беременностью жены. И началось после того, как он обнаружил…
Тим вспомнил выпавший из секретера лист с чудовищным наброском, который, на первый взгляд, был сделан быстро и уверенной рукой. То было изображение ребенка с жуткими глазами без зрачков. Изо рта малыша вытекала струйка чего-то темного – вероятно, крови. Поскольку рисунок был сделан синей ручкой, сказать точно не представлялось возможным.
Будучи на нервах из-за состояния Анны, Тим от ужаса чуть не выронил лист. В голову полезли дикие мысли. «Кто подбросил это в секретер? Это предзнаменование?! У нас родится убийца?!» Что рисовала сама Анна, ему в голову не пришло – она никогда этого не делала, у нее даже геометрические фигуры получались кривыми.
Тим