Тома: я хотел бы вернуться к восточным орнаментам, если эта тавтология уместна в нашем разговоре. Поговорим о медитации. Что это?
Рене: мы выходим из русского языка.
Эд: но мы вернемся
Рене: медитация… Пойдем следами Эда. В родственном ряду медитации – медиа, медиана, возможно, место и межа – слова, определяющие место, положение. Это – не точка зрения, это – аристотелевская топика, максимально неопределенная, ни на чем не центрированная, много- и разномасштабно аспектизированная. Как это в «Топике»? – «Истинно то, что признается всеми, если не всеми, то многими, если не многими, то избранными, если не избранными, то славными, если не славными, то хотя бы мной».
Эд: это место и положение – не точка зрения?
Рене: разумеется, нет, коль нет центра и масштаба. Я, кстати, сейчас подумал, что такое «разомкнутая линия», «луч» и «отрезок», если их обсуждать в нашей сегодняшней манере? Отрезок имеет точку, равноудаленную от обоих концов и при этом только одну. Он немедитативен. Луч или вектор не имеет ни одной такой точки и в силу этого медитативен, линия – это множество точек, каждая из которых равноудалена от концов, она медитативна до бессмертия. Медитация – это упокоение и нахождение себя в пустоте, в ничто и признании себя ничто в ничто.
Тома: Аристотель в своей «Топике» построил логику, но он же утверждал, что из топики вырастает и онтология, просто за него и до него эту онтологическую работу проделал Платон, а тягаться с Платоном в мусическом, онтологическом жанре даже Аристотелю не под силу.
Рене: следовательно, топика, медитация – это сосредоточение, доведенное до полного рассредоточения, из которого начинается логика и онтология, рассуждение и размышление. Это – предсуждение и предмышление.
Эд: остановившийся в этом «пред» теряет время и становится бессмертным, но, тем самым, обретает пространственную бесконечность, как погрузившийся во время теряет пространство и превращается в точку; точка, значит, это такое пространство, в котором есть только время.
Рене: так учил Гаутама и другие будды.
Тома: мне кажется, наш компрегентный ряд явно недостаточен, а потому не позволяет довести понятийные различия до удовлетворительной ясности.
Рене: чего же тебе не хватает?
Эд: давайте рассмотрим еще думание и соображение
Тома: вот мы и вернулись в русский язык. относительно чего мы будем обсуждать думание и соображение?
Эд: я думаю, что относительно и мышления, и суждения. Но прежде я хотел бы для себя и для вас повторить и переинтерпретировать основной смысл понятия «мышление». Человек,