– В 1917 вы в Москве были?
– Да. Потом меня уже мало командировали. Я больше работал в военном госпитале и тут, в Шереметьевской.
– Ну-с, голубчик. Одно могу сказать, что вы получили превосходную практику. А это дорогого стоит.
– Получил, – глаза Кольцова погрустнели.
– Ну, ничего, ничего. Лихолетье минет, и заживем мы с вами лучше прежнего, – сухенькая рука профессора легла на исхудавшую руку Андрея. – Вам сколько лет?
– Двадцать девять.
– Прекрасный возраст! Вы женаты?
– Нет.
– Отчего-с так?
– Не до того было.
– А надобно вам жениться.
– Да, нет особого желания, – буркнул Кольцов.
– Это почему?
– Да, чтобы не разочаровываться, доктор, окончательно в женском племени.
– О, ну, это вы напрасно, – рассмеялся доктор. – Я чувствую, что была какая-то амурная история. Я угадал?
Кольцов промолчал в ответ.
– Поправляйтесь, голубчик, – доктор привстал, чтобы покинуть палату.
– Доктор, а вы знаете писателя Чехова?
– А как же? Нашего коллегу? Один из моих любимых. И пьесы его в театре я тоже люблю смотреть. Мы с женой еще в 1901 смотрели пьесу "Три сестры" в Московском художественном. И "Вишневый сад" там же… Дай бог памяти, или в 1904 или в 1905…
– Да, слышал, но я не о пьесах, – Кольцов поморщился. – Я вообще теперь мало читаю, а стихи и вовсе ненавижу.
– Что так? – профессор улыбнулся.
– Все стихи придумали идиоты и слабаки, доктор. Я человек практический, хирург. И все романтические грезы и словесный бред я воспринимаю теперь как слабоумие.
– Вот как?
– Именно. Но вот Чехова иногда почитываю. У Достоевского тоже нравится один рассказ.
– Да-с? И какой? – уже откровенно посмеивался Николай Викторович.
– Я сейчас не о Достоевском. Я о рассказе Чехова. Есть у него один рассказ удивительный. "Душечка" называется.
– Да, знаю я такой и что-с?
– Так вот, доктор, если я когда-нибудь и женюсь, то жена моя должна характером походить на эту самую "душечку".
Доктор рассмеялся.
– Какие ваши годы? Вы непременно еще найдете собственную "душечку".
Через полчаса профессор Николай Викторович Бортовский, специалист по психиатрии, вошел в кабинет главврача Шереметьевской больницы.
– Ничего страшного я не нахожу у вашего молодого гения. Скорее, общее переутомление. Ему бы отдохнуть с месяцок где-нибудь на водах или на море. Похоже, там дела амурные еще вмешались. Вы бы дали доктору время, глядишь бы, он женился. А там и остепенился бы.
– Какое отдохнуть? Да, если я отпущу его сейчас, меня же к стенке поставят.
– А так вы рискуете потерять лучшего хирурга.
Главврач, тучный пожилой мужчина, сидел, наклонив голову, и курил самокрутку.
– Слушайте профессор, мне дали разнарядку – выслать одного или пару докторов в Крым. Там ликвидированы