– Ребята, это не смешно…
Проклиная тот момент, когда я согласился посетить эту заброшенную больницу, в которой постоянно происходили какие-то несчастные случаи, я собрал всю свою волю и со сжатыми кулаками шагнул внутрь.
На удивление было тепло, но очень влажно и по моему лбу прокатилась капелька пота, которую обычно не замечаешь. Но тут было все по-другому. Медленное продвижение с выставленными вперед руками, словно усиливало мои чувства восприятия. Я слышал капельки воды, разбивающиеся о металлический объект, слышал, как трескаются тысячи осколков разбитого стекла, но самое ужасное, что я слышал какие-то непонятные мне звуки. Они были похожи на тысячу голосов, или стонов, вперемешку с чем-то вроде металлических инструментов. Ужас наполнил каждую клетку моего тела, когда неожиданно для себя я услышал «скальпель!».
Я обернулся и со страха махнул рукой, интуитивно вложив в этот маневр все свои силы, но безумный полет моей руки был остановлен чем-то твердым. Черт! Это была бетонная стена.
– Ааааай! Б*ть! – закричал я, сжимая руку.
– Ты чего? – коснувшись моего плеча, спросил меня Паша.
– Рука, – я сильно сдерживался, чтобы не заплакать, но боль была настолько сильная, что я не мог прекратить постанывать.
– Погоди, Макс, что с рукой? Поранился?
– Нет, ударился…
– Идем, – он схватил меня за рукав и потащил в противоположную от входа сторону.
– Куда мы идем? – послушно волоча ноги, спросил я.
– Я там фонарик оставил возле лестницы, сейчас посмотрим что у тебя.
Выйдя из помещения и завернув в коридоре за угол, мы увидели возле лестницы источник света.
– Ах, вот он, – глаза Паши блеснули от удовольствия осознания собственной правоты.
Его глаза всегда блестели подобным образом, когда он оказывался прав, а прав, стоит отметить, он был частенько. С ним даже уже перестали спорить учителя в школе, ведь Паша тщательно готовился к очередному диалогу с учителем.
Мы дошли до фонарика, который включенный лежал на рюкзаке Паши.
– Ну че там у тебя? – он аккуратно взял мою поврежденную руку и тщательно, словно хирург в операционной, принялся осматривать ее, – Ну-ка пошевели пальцами…
Я послушно пошевелил ими.
– Шевелятся, значит, перелома нет. Как тебя угораздило? – усмехнулся он, посветив фонариком мне в лицо.
Я прищурился и выставил другую руку, чтобы он меня не слепил, – Отстань.
– Погоди, – продолжал он по-детски хихикать, – ты что? Ударил стену?
Я ему ничего не ответил и лишь поморщился, вырвав свою руку и прижав ее к груди. Паша рассмеялся, и ему потребовалось около минуты, чтобы успокоиться.
– Макс, ну ты даешь… Где Олька то?
Боль в руке приковала все мое внимание к себе, но я смог промямлить, – К тебе пошла.
– В смысле? – на лице моего друга застыло идиотское выражение, – Вы же