– Но коли так, то что же ценного в Пути?
– Познавший Путь непременно постиг порядок природы; постигнув порядок природы, он непременно осознает равновесие вещей. А тот, кто осознает равновесие вещей, ничем не навредит себе. Человек совершенных качеств в огне не сгорит и в воде не утонет; ему холод и жара не страшны, его звери и птицы не погубят. Это не значит, что ему все нипочём. Я хочу сказать, что он умеет отличать опасное от безопасного, покоен в счастье и несчастье, осмотрителен в сближении и отдалении, и поэтому ничто в мире не может ему навредить. Сказано ведь: «Небесное – внутри, человеческое – вовне». Полнота жизненных свойств пребывает в Небесном. Тот, кто понимает поступки человека, обретает основу в Небесном и постигает себя:
«Идя вперёд и назад, растягиваясь и сжимаясь, Он вернётся к основе и поведает о высшем».
– Но что же такое небесное и что такое человеческое?
– У быков и коней по четыре ноги – это зовётся небесным. Узда на коне и кольцо в носу у быка – это зовётся человеческим. Поэтому говорится: «Не губи небесное человеческим, не губи своим умом собственной судьбы, не губи доброе имя своей алчностью». Строго блюди эти заветы, никогда от них не отступай – и ты, что называется, «возвратишься к подлинному»!»
Свойства совершенного человека
Некто по имени Сунь Сю пришёл к дому учителя Бянь Цин-цзы и, сетуя на свою судьбу, сказал:
– Меня, Сю, в моей деревне никогда не звали ленивым и никогда не звали трусливым. Но на полях моих не родилось зерно, а служба царю не принесла мне славы. И вот меня изгнали из моих родных мест. В чем же я провинился перед Небом? За что мне такая участь!
– Разве не слыхал ты, как ведёт себя совершенный человек? – ответил Бянь Цин-цзы. – Он забывает о своей храбрости, о зрении и слухе, странствует привольно за пределами мирской пыли и грязи, скитается беспечно, не обременяя себя делами. Это называется «действовать не упорствуя, быть старшим не повелевая». Ты же выставляешь напоказ свои знания, желая поразить невежд, стремишься к чистоте, чтобы сделать заметной грязь других. Ты блистаешь повсюду, словно желая затмить блеск солнца и луны. Между тем тело твоё в целости и сохранности, и участь твоя несравненно счастливее тех, кто погиб безвременно, кто глух, слеп или хром. Чего же ты ропщешь на Небо? Уходи прочь!
Сунь Сю ушёл, а Бянь Цин-цзы вошёл в дом, сел на своё место, обратил лицо к небесам и сказал ученикам:
– Только что ко мне приходил Сунь Сю, и я поведал ему о свойствах совершенного человека. Боюсь, он очень испугался, а потому может впасть в сомнения.
– О нет! – отвечали ученики. – Если то, что сказал почтенный Сунь, истинно, а то, что сказали вы, ложно, ложь, конечно, не сможет опровергнуть истину. А если то, что сказал Сунь, ложно, а сказанное вами, учитель, истинно, Сунь, конечно, усомнится и придёт вновь.
– Нет, – ответил Бянь Цин-цзы. – В старину в окрестностях столицы Лу опустилась птица.