– Ты Оля?
Я кивнула головой.
– Оля, не плачь! Видишь, младшая сестра смотрит на тебя и тоже плачет.
Я сжала зубы, вытерла слезы. И сказала сестре:
– Тань, не плачь! Всё будет хорошо!
Мы сели в машину. Нас привезли в детский приёмник. Я не знаю, как он правильно называется, но мы его между собой так называли. Везде на окнах решётки. Нас отвели в душевую, сказали мыться. Мы помылись, а затем сестре сказали, чтобы она села на стул. Она села на стул. И тут на моих глазах её волосы с головы стали исчезать. Меня это так потрясло. Я стояла в оцепенении. Вот были волосы и нет волос. Её побрили. А потом сказали садиться мне. Помню, что я кричала:
– Нет! Не хочу! Не надо!
И всё, дальше опять провал.
Поселили в отдельную комнату на карантин. В соседней комнате с нами были старшие девочки. Они нас не обижали. Часто стреляли в окно у парней сигареты. Спускали им нитку, они привязывали сигарету и девчонки поднимали.
Потом нас перевели в общую. Там было много детей и все лысые. Были борзые дети, с которыми приходилось конфликтовать, защищая сестру. Была спальня девочек, спальня мальчиков. Столовая, в которой стоял один огромный стол. Игровая. В детприёмнике был строгий режим, всё по расписанию. Иногда нас выводили погулять по территории. После отбоя, кто разговаривал, отводили в карцер на всю ночь. Главное здесь молчать!
Детский дом
Нас опять куда-то повезли. Приехали. Сестру уводят. Мы ревём. Но нам говорят, что мы увидимся. И я им верю.
Меня дальше везут. Привезли, я реву, хочу к маме. Меня завели в какой-то кабинет, дали яблоко и сказали, что дадут мне позвонить матери. Я успокаиваюсь. Меня куда-то ведут. Привели в какое-то просторное помещение. Вышла пожилая женщина, рядом с ней была собака. Она представилась:
– Я воспитатель Тамара Григорьевна! А это Берта! Пойдём, поешь.
Передо мной поставили тарелку с гречкой и курицей, но мне не хотелось есть. Ко мне подошла девочка чуть младше меня.
– Привет! Я Лена!
– Оля!
– Пойдём, покажу тебе всё!
Она мне показала, всё рассказала. Меня привезли в детский дом. Здесь живут дети, которых бросили или у которых родители пьют. У кого-то совсем нет родителей. Сейчас здесь мало детей, потому что почти все в лагере. Но скоро они приедут.
– Ты здесь давно? – спросила я
– Второй год. Моя мама зарезала моего папу. Теперь сидит. Здесь ещё мой брат Кирилл. Он меня защищает.
– А тебе сколько лет?
– Мне восемь, а тебе?
– Девять! – ответила я. Мне стало грустно, и я стала плакать.
– Не плачь, – сказала Лена. – Привыкнешь.
Тут принесли постельное белье. Лена показала мне мою кровать, полку под вещи. Я не умела заправлять одеяло в пододеяльник. Ленка тоже.
– Сейчас, – сказала Ленка, – разберёмся.
Она расстелила пододеяльник на полу. Взяла одеяло и залезла вместе с ним в пододеяльник. Вся там запуталась. Я решила помочь и залезла