Иначе говоря, у них остаются только немногочисленные формальные связи с обществом. По этой причине они как бы возвращаются на уровень животных, точнее, – на уровень ощущений. Им не интересна ни общественная жизнь, ни богатство, ни власть – ничего.
Добыв вдруг деньги, они их тут же пропивают или прогуливают, свои голоса избирателей они продают кому угодно, при удобном случае они способны убить и ограбить просто так, и в этом отношении они даже хуже животных.
Основные соображения в их сознании концентрируются на процессах: выпить, закусить, погулять и приятно для себя нагадить ближнему.
Поэтому главный их страх, как и у животных, состоит в перспективе лишения приятных ощущений, а о смерти они и не думают, полагая, что главное – это использование всех возможностей для потребления доступных ощущений за счет глупого общества, которое их отчасти содержит и жалеет.
Русский писатель Максим Горький, находившийся одно время в их неприятном обществе, в своей пьесе «На дне» описал люмпенов так.
Только получение более-менее приятных ощущений – большего он и представить не способен – заставляет даже на самом дне жизни содержателя ночлежки выжимать из своих ничтожных постояльцев все оставшиеся у них соки, отнимая «последнюю копейку». Он скупает краденые вещи, бьет свою жену и ее сестру, и в итоге погибает в драке.
Его жена, умная, жестокая, бездушная и развратная и предлагает своему любовнику избавить ее от надоевшего мужа.
Молодая сестра жены содержателя ночлежки терпит все издевательства над собой, но после гибели содержателя ночлежки оказывается в больнице при смерти, а потом пропадает без вести.
Все они не находят в себе сил выбраться уровня из этого болота из-за катастрофического падения уровня осознания себя в качестве личностей, уважаемых самими собой и другими. Вместе с тем они не отказываются от потребления предоставленных им сомнительных ощущений и страшатся их утратить.
XVI
Но, возможно, самыми гадкими являются рантье.
Эти отнюдь неглупые бездельники – большей частью выходцы из близких к власти слоев общества, которые категорически не хотят нигде работать при имеющемся капитале, – приятно разлагаясь с разной скоростью, живут на проценты со своего капитала.
Рантье отличаются от люмпенов только представлением о собственной ценности в своем ничтожном самосознании, связывая ее, правда, не со своими заслугами, которых уже нет или не было, а с обладанием финансовых или иных средств, что вынуждает их всячески заботиться о сбережении капитала, превращаясь в люмпенов с его потерей.
Именно заботы о сохранении капитала и мысль об ужасном крахе всей своей паразитической жизни с его потерей делают их существование, заполненное всевозможными развлечениями. вместе