– Оклемался, дружище! – возгласил бородач, сияя улыбкой. – Я говорил, что не меньше суток проспишь. Надо было пари заключить!
– Ты бы его проиграл, – бесстрастно заметила женщина. – Вы ввалились в салун уже на закате, а сейчас солнце ещё висит на ладонь от земли.
Мужчина пропустил замечание мимо ушей и вновь обратился к Захарии:
– Меня зовут Том, я вчера вырыл тебя из сугроба. Это – Ванесса, хозяйка салуна. Муж её три года назад утонул на рыбалке, теперь она всем заправляет одна. Мы сейчас в одной из её комнат на втором этаже. Здесь обычно живут купцы, но они пока что не прилетели. Сам видел вчера, какая погода! Это нам нипочём, а приезжие такого не любят. Вставай, я принёс тебе кое-что из одежды. Попросил у ребят, кто помельче. Сейчас нас Ванесса накормит своей знаменитой тушёнкой! Ты такую точно не пробовал. Кстати, как тебя называть?
– Захария Вестерман, – назвался Захария, вставая с кровати и с сомнением озирая ворох одежды, положенный Томом на стул.
– Что тебя занесло на Клондайк, Захария? – спросила Ванесса. – Ты не похож на купца.
– Я… – Вестерман замялся.
– Можешь не отвечать, – пожала плечами женщина. – Нам это, в принципе, безразлично. Но скажу тебе сразу – мы здесь живём как в аквариуме, каждый виден со всех сторон. И относятся к каждому так, как он того заслужил.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Том. – Дай человеку очухаться. Лучше тушёнку иди подогрей. Да бутылочку не забудь!
Ванесса молча вышла из комнаты.
Тушёнка, и правда, была восхитительной. Куски мяса неведомого животного с необычными травами таяли прямо во рту. На гарнир хозяйка поставила перед гостями глубокие миски с чем-то вроде толстой лапши, а напитком служила всё та же ядрёная самогонка. Заметив, что Вестерман глотает её с трудом, Ванесса вытащила из-под стойки початую бутылку вполне приличного виски.
– Спасибо, – улыбнулся Захария. – Но у меня, боюсь, нету денег…
– За счёт заведения, – улыбнулась Ванесса. – Не каждый день в этом салуне кто-нибудь воскресает из мёртвых.
Вскоре гость понял, что хозяйка не прогадала. Взглянуть на спасённого незнакомца привалил, пожалуй, весь город. Люди шли один за другим, брали выпивку, подсаживались к его столику, сочувственно жали руку и улыбались. Том, как положено, с каждым его знакомил и в тысячный раз повторял о том, как выходил освежиться. Десятки Карлов, Павлов, Бобов и Александров, Лидий, Клар и Марий весь вечер мелькали перед глазами Захарии. И никто из них не спросил, зачем он тут оказался.
***
Вестерман проснулся опять в новой кровати. Интерьер, впрочем, мало чем отличался от прежнего – те же ковры из шкур, такое же маленькое оконце. Комната, впрочем, была побольше, в её углу трещала дровами кирпичная печка, а койка была двухъярусной. Сам Захария располагался внизу, а сверху свисали чьи-то босые ноги. На печке