– Так это она распугала своих соплеменников, – пробормотал Эдуард.
Вячеслав случайно взглянул на Папашу Дриппи и затаил дыхание – грек преобразился. Он весь как-то подобрался, расправил плечи, неотрывно следя за белой бестией, и настороженность в его глазах сменил блеск азарта. И Слава понял – он поймает ему эту акулу. Потому что дело даже не в деньгах. Своим поведением эта громадина бросала вызов этому чудному греку, и, судя по всему, он не мог его не принять.
– Ну что ж, могу тебя поздравить, – сухо бросил Эд, поскольку от его внимания не ускользнула перемена настроения хозяина судна. Он отвернулся.
Папаша Дриппи что-то гаркнул на своем наречии и протянул руку, что было нагляднее любой фразы на любом языке. Помешкав, Вячеслав сунул в жесткую ладонь охотника деньги. Э, будь что будет.
Акула вильнула серповидным хвостом, будто дразня людей, и погрузилась в глубину.
– Он справится с ней? – вполголоса спросила Татьяна у Эда.
Тот долго молчал, потом произнес:
– Думаю, да. Он хороший охотник, несмотря на странности. Но эта акула… Я еще никогда не видел ничего подобного.
– Ты много чего не видел и не слышал, – с философским видом заметил Вячеслав. Вернувшись в прежнее расположение духа, он заметно подобрел и снова достал бутылку. – И, не в обиду будет сказано, никогда не умел добиваться своей цели, Эд.
Последняя фраза прозвучала столь недвусмысленно, что в глазах Эдуарда на долю секунды вспыхнул факел и тут же погас. Он лишь усмехнулся и плотнее сжал губы.
Словно невзначай Вячеслав провел рукой по упругим ягодицам Татьяны. Она смутилась и сделала шаг в сторону, но Вячеслав не обиделся.
– Вот скажи мне, защитник братьев наших меньших, – сказал он, запрокидывая в глотку виски. Его кадык жадно заходил. – Ты сейчас опять надуешься, но я уверен, что ваша возня просто кем-то башляется. Это все политика, и только не говори мне, что все те, кто вопит с плакатами типа «Перестанем убивать морских котиков дубинами», так уж жалеют зверей. Баблос – вот стержень всего. Баксы, евро, рубли и тугрики – вот что правит нашим миром. Скажи, какой смысл бастовать против использования дубинок, если этих самых котиков можно пристрелить? Да просто от пуль шкура портится. А акулы? – продолжал он разглагольствовать. – Они жрут людей, портят рыбакам сети, нападают на лодки, а ты их жалеешь. Да они просто помойные ямы, которые глотают все, что попало.
– Человек куда чаще погибает от удара шаровой молнии или копыт лошади, чем от нападения акулы, – ответил сдержанно Эд. – Хотя у них куда больше