– Это ни к чему хорошему не приведет, – Август с мрачным видом выруливает с опасного места.
До райцентра мы добрались только к обеду. Если на воде было более-менее свежо, то, как только мы выбрались на берег, нас придавило зноем. Налетела туча мошкары и армада слепней. Я стянул футболку, вымочил ее, слегка отжал и надел – так мне удастся какое-то время избежать перегрева.
– Смотри-ка, – говорит Август, – Дым.
Поднимаю голову и смотрю, куда он указывает. Действительно, километрах в десяти над лесом поднимается белесый дым, при свете полуденного солнца он кажется почти прозрачным.
– Если изменится направление ветра, город снова утонет в смоге, – прикладываю ладонь козырьком ко лбу, чтобы понять, насколько велика площадь пожара, щурюсь, но в выцветшем от зноя небе мало что можно разглядеть.
– Дождей которое лето толком не выпадает, да и снега мало, вот река и мелеет, а леса – горят, – Август вздыхает, – Что бы сказала твоя прабабка, доведись ей увидеть все это. Ее сила была в речной воде, помнишь, я тебе говорил? Чем глубже река, стремительнее ее течение, тем сильнее она была.
Мы медленно поднимаемся на высокий берег, жарко так, что не хочется двигаться. В городе непривычно тихо, не слышно даже собачьего лая. Почти час дня, все поглощают обед. Немногочисленные автомобили заботливо припаркованы в тени палисадников, но это не спасает их от палящего солнца – проходя мимо, я чувствую жар, исходящий от раскаленного металла. Видимо, здесь давно не было дождей – ноги утопают в мягкой пыли, земля потрескалась, над ней дрожит марево. Влажная футболка высохла за несколько минут, волосы, которые я предусмотрительно окунул в воду, тоже.
Август не выдерживает, звонит кому-то. Минут пять мы ждем, блаженствуя в тени, я сажусь прямо на жухлую траву, лишь бы почувствовать прохладу, исходящую от земли. За нами приезжает один из многочисленных знакомых Августа. В машине работает кондиционер, и можно немного выдохнуть. Я оборачиваюсь – за нами стелется плотное облако мелкой пыли, оно еще долго будет висеть в неподвижном воздухе.
Спустя каких-то десять минут мы поднимаемся по разбитым ступенькам. Дверь подъезда так и не починили, она распахнута настежь, бесполезный домофон почернел – кто-то пытался его поджечь. В квартире – душная полутьма, газеты, которыми в начале лета я оклеил окна, выгорели и пожелтели. На всех поверхностях – тонкий слой пыли. В комнатах – стоялый жаркий воздух, я открываю форточку на кухне и балконную дверь, чтобы немного проветрить. Пока Август приходит в себя под холодным душем, инспектирую кухню и, составив примерный список необходимого, выбираюсь в магазин через дорогу – надо же проявить хотя бы минимум гостеприимства.
В подъезде грязно, остро воняет кошачьей мочой и окурками,