– А родственники? – напомнила она.
– Дети никогда не были нужны никаким родственникам! – заверил ее председатель. – Они им ломаной конфетки не принесли, когда Шурка пила. И мы здесь это подтвердим! Туда не все смогут поехать, а тут соберется все село. Федора здесь знают, как положительного человека. Мало того, он всегда помогал их семье. Да и Анна Филипповна за вас горой стоять будет. А родне она сама знает, что сказать! Я уже с ней разговаривал, заезжал к ней вчера в больницу.
– Спасибо вам, – от души поблагодарил его Тополь.
– Благодарить рано, вот вернем детей, тогда и порадуемся вместе, – сказал он и протянул Таисии чистой лист бумаги и авторучку.
Она сразу написала заявление о приеме на работу. Потом перечитала все, поставила свою подпись, протянула его председателю, а сама тихо пояснила:
– Нам перед свадьбой нужно время, хотим в Москву за покупками съездить.
– Надо так надо, – развел руками Соколов, – всегда идем на уступки, ради такого случая. А многодетным родителям и опекунам особенно!
А сам посмотрел на Федора и попросил:
– Как соберетесь ехать, подойдешь, скажешь, и проблем не будет. Но! – погрозил он пальцем, – больше чем на три дня отпустить не смогу! Сам понимаешь, работы невпроворот, на носу уборочная.
– Думаю, что за три дня управимся, – заверил Федор и пожал ему руку.
– Тогда жду на работу, – с улыбкой проговорил Николай Николаевич, глядя на свою новую сотрудницу.
– Спасибо вам большое, – мило отозвалась Тая.
Все встали из-за стола и медленно двинулись к выходу.
– Объявление сегодня везде развесим по поводу суда, чтоб сельчане пришли вас поддержать, – пояснил председатель, провожая их до двери. – Да и ты всем своим скажи, – обратился он к Тополю, – пусть приходят. Лишний голос – «за», нам сейчас очень нужен!
– Скажу, – пообещал он, и они вышли из кабинета.
Уже на улице Федор обнял Тасю за плечи и сказал:
– Ангел мой, все будет хорошо.
– А если не будет? – в расстроенных чувствах переспросила она. – Если детей отдадут родственникам, и они увезут их в разные стороны?
– А мы докажем суду, что мы лучше!
– Мы чужие им люди, а они родные. И если уж будут отдавать, то точно родным.
– Давай дождёмся суда, – тихо предложил он. – Костика я им точно не отдам, даже если мне придётся его выкрасть. Да и он от меня ни к кому не пойдет, это я точно знаю.
– Поскорее бы этот суд состоялся, – вздыхая, произнесла