Боцман. Корабль-призрак. Сергей Зверев

в данной обстановке не боевую, а светошумовую. Бросать не прицельно, а просто так, для отвлечения внимания, ради того, чтобы противник сам проявил себя. Заодно это был бы хороший сигнал для заложников. Они навели бы на себя освободителей криками и ударами по обшивке.

      Но Виталий решил не спешить, дать Кате и Николаю возможность осмотреться в судовых лабиринтах, сориентироваться в них. Окончательный выбор Саблин сделал не сразу. Чтобы избежать жертв среди заложников, следовало уничтожать противников по одному.

      Каплей соскользнул с крыши и, прячась в глубокой тени, стал подбираться к прожектору. Бывший десантник неторопливо поворачивал его, облизывая светом бортовые ограждения, палубу.

      Саблин вынырнул из темноты за спиной прожекториста, молниеносным движением захватил его голову, зажал рот и уволок в темноту.

      Там он приставил к горлу парня ребро ладони и шепнул:

      – Это нож. Не дергайся.

      – Мы так не договаривались, – выдавил из себя бывший десантник. – Это не по правилам.

      – Для боевого пловца-диверсанта правил не существует. Для достижения цели все средства хороши. К твоей шее приставлен нож. Это факт. Где находится командир?

      Бывший спецназовец решил поиграть в героя, дернулся, но тут же был остановлен. Ребро ладони сильней прижалось к его горлу.

      – Где командир? Если жить хочешь, то говори.

      – За рубкой укрылся.

      – Где остальные?

      Условный террорист сдал и прочих своих товарищей.

      – Где заложники?

      – Этого я не знаю. Честно. Командир их сам куда-то определил. Он каждый день меняет место.

      – Верю, – включился в игру каплей. – Спасибо, – прошептал он и резко провел по шее условного противника ребром ладони.

      – Не за что. А еще обещал сохранить мне жизнь, – проворчал тот.

      – Правил не существует. Есть только цель, – напомнил Виталий и резко развернул прожектор в сторону надстройки.

      Палуба мгновенно погрузилась в темноту, в ней и растворился Саблин.

      «Убитый» террорист поднялся, отряхнул камуфляж.

      – Мужики, меня зарезали как свинью. Возможно, я даже сдал кое-кого из вас, – крикнул он. – Пойду промочу горло портвейном.

      В принципе, такое заявление не было предусмотрено сценарием. Трупы не говорят, а тем более не кричат. Но Саблин мысленно согласился с развитием событий. Прожекторист в реальной обстановке мог бы успеть что-то крикнуть или даже выстрелить.

      Больше медлить было нельзя. Виталий выпустил очередь по рубке и тут же спрятался за выступом надстройки. Стекла густо покрыла краска, брызгавшая из разбившихся пейнтбольных шариков. Мгновенно застрочили два автомата. Парни стреляли неплохо, но Саблина не достали.