Всё, вопросов нет. Это сказано так, что понимаешь: нет больше никакого смысла месяцами сидеть на железе в прочном корпусе, ходить в автономки и на боевые службы, героически преодолевая все тяготы и лишения подводной службы. Никогда тебе, бедному, не испытать такого полёта, не достичь таких высот!
«Я Ми-и-иЧЧмаНН!» – и этим всё сказано!
5
О великом и могучем и о том,
как неожиданно могут пригодиться школьные знания
Продолжим повествование. До кокосовых пальм над головой и бананов на обед, ожидающих нас в вожделенной бухте тёплого Южно-Китайского моря, ещё надо добраться, а пока у нас унылые будни и суета несусветная. Дни несутся, как в безумном калейдоскопе, – дурдом отдыхает, и конца-края этому состоянию не видно. Все события происходят в экстремальном режиме, только успевай поворачиваться: бункеровка водой и топливом, погрузка продовольствия, регенерации, запасных частей и прочего имущества, которое может понадобиться в дальнем походе. Особенно важная часть предпоходовой подготовки – приём-передача личного состава. Дембелей, которым скоро домой, надо кому-то сплавить, вместо них получить моряков помоложе, и при этом желательно не полных идиотов. А как с первого взгляда определить, кто есть кто, – никому неизвестно.
Лодка – что проходной двор. По отсекам бродят толпы народу: проверяющие, помогающие и какие-то вообще неизвестные личности. Может, это шпионы? Ну и чёрт с ними, лишь бы не мешали. Работяги с судоремзавода что-то пилят, выносят, приносят, варят, срезают и опять приваривают. Шум и скрежет такой, что ушам больно, дым, что называется, стоит коромыслом, от него першит в горле и слезятся глаза.
Но и в этой обстановке офицеры самоотверженно трудятся: в кают-компании стрекочут печатные машинки, изводя килограммы бумаги на инструкции, приказы, планы и прочую макулатуру, механик с выпученными глазами носится по отсекам, переругивается с работягами, проверяет выполнение работ и устраивает разносы зазевавшимся бойцам. Даже замполит чем-то озабочен. С утра бродит по отсекам, пристаёт и мешает всем. Перед обедом придрался к акустику за то, что у него в рубке бардак. На что тот вполне резонно заявил:
– Вам, товарищ капитан третьего ранга, хорошо: рот закрыл – рабочее место убрано!
Зачёт по глубоководному погружению, хоть и со второго захода, мы получили. На этот раз ничего не произошло. Ничего не оторвалось, не отвалилось и не лопнуло, но куда-то делись двадцать тонн солярки, которые были в наличии до начала погружения. Находились они в одной из топливно-балластных цистерн, которые конструктивно так устроены, что топливо по мере расходования замещается забортной водой. И вот оно как-то так заместилось, что воды сколько угодно, а топлива нет, хоть ты тресни. Куда делось – никто не знает, но разбираться некогда, списали по акту и тут же получили новое, даже ещё больше, чем было. А что делать? Лодку надо побыстрее выпнуть на боевую службу, графики соблюсти и в Москву доложить. А то,