за семью печатями – что-то подобное он ожидал. Об этом знали все, кому это было положено знать. Представитель парткома восстановил статус-кво – второй стол вернулся на свое прежнее место. Для верности партийный товарищ еще с полчасика посидел… Как только ушел представитель парткома, профессор любезно предложил очередной экзаменующейся помочь убрать один “лишний” стол. Мол, между ними нет достаточно близкого контакта, а сдает она все-таки философию – здесь, мол, важны первоначальные ощущения. Стол убрали. Ситуация повторилась. Группа вконец взбунтовалась и отказалась сдавать экзамены. Профессор работал в этом институте на полставки. После описанных событий он вынужден был уйти из института. Об этом мне стало известно годы спустя. Но в то время я был в технической аспирантуре в другом институте и мой научный руководитель решил переехать в другой город – там они вместе с супругой планировали сделать одну докторскую диссертацию на двоих. Все его аспиранты оказались подвешенными. И я пошел на отчаянный шаг – стал проситься у упомянутого профессора, чтобы он принял меня в аспирантуру. Мне всегда казалось, что имею склонность к философии – кандидатский минимум, я сдал именно этому профессору на отлично. Пиши реферат – сказал он. Месяц спустя, прочитав мой реферат, отметил четкость, и ясность изложения мысли и согласился взять меня к себе. Но перевод из технической аспирантуры в гуманитарную – дело хлопотное и нужно время для разрешения этой ситуации. Договорились о повторной встрече через месяц. Когда я пришел, профессор был в шоке и сказал, что сейчас ему не до меня, он сам влип – ему самому надо спасать свою репутацию. К счастью, у моего научного руководителя с переездом ничего не получилось – им ВАК не разрешил делать одну диссертацию на двоих, и я остался в технической аспирантуре. Когда я услышал об описываемом инциденте и связал все во времени, то понял, что отказом мне послужили как раз описанные выше фосмажорные обстоятельства, в которые попал тогда профессор. От знакомой, которая училась в том институте, узнал много шокирующего из жизни этой незаурядной личности. В то время поездки на уборку картофеля были регулярными. Профессор, хоть и занимал высокий пост в институте, по возможности не пропускал ни одной такой поездки. В непринужденной обстановке, во время отдыха можно было, не привлекая особого внимания, войти в контакт с той или другой студенткой. И решили студентки проучить его. Взяли с собой палатку, установили ее и во время отдыха залезли в нее. Профессор тут же нырнул вслед за ними. Девчонки выскочили с другой стороны, обрушили палатку и начали кулаками и ногами колотить любителя острых ощущений, наставив ему множество ушибов и синяков. Назавтра, встречая своих “мстителей” в коридорах вуза, с фонарем под глазом, он мило им улыбался и никогда, никому из них не мстил. Как философу, ему достаточно было первичных ощущений, и дальше прикосновений и ощупываний дело никогда не шло…
Девяностые годы
Доценту Анисимову, коммунисту до двадцатипятилетнего
