Андрей скривил лицо, отодвинул руку отца с бутылкой и добавил:
– Мне уже хватит.
– Я сказал – выпей! – заорал Владимир. – Плевать ему всё, ишь, мальчишка нашёлся тут. Ты мальчишка ещё, слабак! Вы все против меня. Давай, ты думаешь, я зассал, что ли? Да мне…кх!.. – Владимир закашлял. – Я один…кх… вас всех…кх-кх… здесь порву. Давай, подходи. Чего ты? Мальчишка! – пьяный мужчина громко закашлял и стал сплёвывать на пол вагона.
– Слышь, парень. Это твой отец? – обратился кто-то из пассажиров к Андрею.
– Мой, – кивнул тот.
– Успокой его, пока я вас обоих на следующей станции не ссадил.
– Да, потише там можно? – послышался ещё чей-то голос из-за чьей-то спины.
– Чего ты? – Владимир грозно посмотрел на пассажиров.
– Батя, блядь! Ну-ка успокойся! – крикнул Андрей.
– Это мои вопросы, – Владимир ещё отпил из бутылки и замолчал.
Меня зарубил отоларинголог. Аудиограмма выявила снижение слуха, он сказал, что я совсем глухой, и не выпустил меня на путь. Мол, я не услышу сигналов поезда или криков работников дороги о приближающемся поезде. Я могу подвергнуть опасности свою жизнь и жизни рабочих бригады. Можно подумать, кто-то может не услышать сигнал поезда.
В итоге все мои знания строительства железных дорог в теории и остались. На практике мне их применить не дали.
Кто-то мечтает с детства стать лётчиком, кто-то моряком. Я всегда хотел работать на железной дороге. Я провёл там всё детство, мне нравилось гулять по путям, пинать гнутые костыли и сбитые противоугоны.
Попав в метро, я по-новому взглянул на тандем дорога+поезд. Я могу подолгу стоять у края платформы и смотреть на рельсы, шпалы и крепления, пока не подойдёт поезд. Потом он уезжает, а я снова начинаю пялиться на рельсошпальную решётку. На меня постоянно косятся другие пассажиры.
Когда я еду в вагоне метро, постоянно смотрю в окно. Если есть возможность разглядеть соседний путь, я сразу обращаю внимание на эпюру шпал.
Может, я бы даже занялся сексом со всей железной дорогой. Просто лёг бы внутрь колеи лицом, держась руками за головки рельсов, и стал бы делать возвратно-поступательные движения в шпальный ящик, пока не кончил бы. Потом перешёл бы на несколько шагов вперёд и снова бы лёг. И так бы я прошёл много-много тысяч километров пути, пока не трахнул бы всю железную дорогу в своей стране.
От этих мыслей на моём лице появилась широкая улыбка. Я снова стал считать людей, которые отказывались платить за проезд.
Домой Женя попал поздно. Намного позднее, чем обычно.
Он написал рапорт.
Его работу проверили по камерам наблюдения.
Он не допустил никаких ошибок: на работу заступил трезвым, не превысил нигде скорость, выполнял все требования техники безопасности, а стало быть – не виноват в происшедшем.
В работе машиниста от сонного состояния могут спасти семечки, конфеты и сигареты.
Но