Капля духов в открытую рану. Катя Качур

купила на одну верхнюю и две боковые полки плацкарта три места до Ставрополя и отправилась в путь. Катюша радовалась, здоровалась со всеми в вагоне, с аппетитом ела, пила сладкий чай в подстаканниках. Славочка безжизненно свисал с верхней полки. Через два дня доехали. Местные жители несколько раз направляли Дарью Сергеевну с детьми по ложному пути, но на городском базарчике дородная продавщица творогом вспомнила: «Станица Полтавская, кажись, там Анка с мужем и живет сейчас. Мы с ней в одном классе учились» и сунула в рот Катюше кусок жирного творожка с изюмом. В Полтавскую на автобусе Дарья Сергеевна со Славочкой и Катюшей добралась только к вечеру. Небольшие, но ухоженные каменные домики по одну сторону от дороги, по другую – поле, куинджевский закат, деревянная табличка «Полт..вская», буква «А» валяется в жухлой траве.

      – Вы к Анне? – из ближайшего дворика вышел мужик и оглядел троих путников как товар.

      – К Анне.

      – Пятьсот тысяч сутки\комната. У меня как раз съехали жильцы. Через пару дней подойдет очередь. Поди займи пока, а я детей твоих в дом провожу.

      – Курорт триста тысяч в сутки стоит, – возмутилась Дарья Сергеевна.

      – Ты, небось, не на курорт приехала.

      – Нет денег. Только на лечение и обратную дорогу.

      Мужик оглядел Дарью Сергеевну со всех сторон: измученное лицо, застиранные руки, но грудь высокая, талия тонкая, бедра крутые.

      – Мыть, убирать, обед готовить умеешь?

      – Пальчики оближешь.

      – Седьмой дом, отсюда направо. Иди, запишись, будете в сенях спать, у меня там тепло, – он взял пожитки и пошел к крыльцу.

      Несмотря на поздний час, у дома Анны толпился народ, в окнах горел свет. Дарья Сергеевна подошла к отдельно стоящей кучке людей.

      – Живая очередь?

      – Нет, просто вечерние встречи. А записаться у Зинаиды – помощницы можно. Толкни калитку, постучись в дверь, – доброжелательно ответила молодая женщина в платке и длинном зимнем пальто с потертым норковым воротником.

      Дарью Сергеевну встретила суровая Зинаида. Завела в маленькую комнатку – скорее кладовку, там стоял простой стол, табуретки. Открыла толстую студенческую тетрадь в клетку, взяла ручку, подняла глаза.

      – Чем болеешь?

      – Не я, сын. Суставы… а он скрипач.

      – Завтра не приходи. Приходи послезавтра. Анна принимает с восьми утра и до пяти вечера. С 12 до 15 у нее обед. Суббота- воскресенье – выходной. Будешь ждать у дома. Если крикнут – зайдешь, нет – значит, на следующий день придешь.

      – Ишь, ты! – ухмыльнулась Дарья Сергеевна.

      – Не «ишь, ты», – резко вскинулась Зинаида, – не огород копает, через свою кровь всех пропускает. Ей вообще два раза в неделю принимать надо, а не гробить себя, – Зинаиду задели за живое, ее лицо налилось кровью.

      – Да я ж не знала, – потупилась Дарья Сергеевна, – как заведено, так и сделаю.

      Вышла к людям, огляделась. Заметила неподалеку от дома Анны поляну, на которой впритык,