– Да, внучек, да… Пех-пех-пех… – старик сощурившись смотрел вослед прытко скачущему к стоянке мальчугану. Взгляд деда ткнулся в маленький лагерь у самого родника. Возле пяти грязно-бурых шатров суетились несколько женщин. Рядом бродила скотина. Мужчины снимали поклажу с запыленных верблюдов. – Пех-пех… Скоро я уйду к мертвым насовсем – чую, внучек, чую. Жалко вот вместо себя некого мне оставить… пех-пех-пех… Нет, некого, да. Вы вернулись вовремя, Дамон.
– Ты слишком поздно взял себе ученика, дед.
Старик остро сверкнул глазами из-под клочковатых бровей.
– Ты слишком поздно смог родить сына.
Высокий человек насупился, трое его сыновей родились уродами. Он отдал их пустыне… Надо было взять себе Мириам, не ждать пока умрет Зулейма. Он сам привез Мириам в род. Старик отдал ее Гайсану… Женщин никогда не хватало на всех. Теперь сын Мириам уже взрослый воин. Но он чужой. И Мириам… Хэн!
– Надо было учить Шаншама.
– Он не из рода вождей. Ему не быть хранителем Нашего Бога, – старик протянул руку, человек подхватил ее, медленно повел старика в лагерь. – Из Бальбандирета вышел бы хороший хранитель… Да. За его мать мы положили троих родичей. Вельда этого стоит. Новая кровь взамен пролитой старой. Бальбандирет будет сильнее всех наших детей, смотри – в нем сила жизни, а они как старики перед ним. Пех-пех-пех… Только… кто же придумал это дурацкое имя?!
– Ты сам, дед, – Дамон был искренне изумлен, – ты сказал, что имя сыну вождя дает сам Наш Бог и нарек его Бальбандиретом.
– Да?.. Ну, конечно! Так и было. А как же иначе? На то воля Нашего Бога. Я и сейчас говорю… Пех-пех-пех… Мы тогда как раз встретили караван с италийским вином… Удачен ли был ваш нынешний поход, Дамон?
– Удачен, дед. Вернулись все.
– Хорошо… Посади меня здесь, внучек, я подожду ужина. Потом будет длинный разговор. Пех-пех-пех…
Дамон вошел в лагерь. Верблюды напоены, отправлены пастись. Добыча прибрана. Женщины готовят ужин, воины отдыхают. Дети на месте. Бальбандирет? Вот он – дерется с кем-то, побеждает. Мириам и Шаншам в стороне ото всех, говорят о чем-то, слишком тихо. Вельда? Вот она – самая красивая, женщина вождя. Вождя девяти воинов, десяти женщин и двух десятков детей, стариков, калек и уродов. Великого вождя… Хэн!
Верхние боги провернули колесо небес. Средние повеяли ветерком. Нижние дали прохладу. Когда солнце уйдет, черные боги нашлют холод. Пора поговорить.
Женщины ушли, у них есть работа. Старики выжили из ума, они здесь не нужны. Дети – прочь с глаз. Здесь только воины и хранитель.
– Бальбандирет! Останься, внучек. – Мужчины были удивлены, но не возразили. Хранитель покашлял, пожевал беззубым ртом. – Пхе-пхе… Пять дней – завтра пора трогаться с этого места.
Воины, сонные после ужина, покивали – да, пора, пора…
– Для чего нам уходить? Разве здесь плохо? Никто не знает про наш оазис, никто не найдет нас здесь. Здесь трава и вода. Зачем нам идти в пустыню? – Шаншам в первый раз